Кулаки хрустят, ноздри как у быка раздуваются! Напряжён, но и дрожит как в лихорадке, а в глубинах черных глаз сверкают агрессивные языки пламени.
— Господин, — Борис ошарашено вылетает из-за стола и пытается как-то оправдываться, но это бесполезно. И так ясно, что всё, он потерял работу. В лучшем случае.
— Вон!
— Извините за это недора…
Мирон зарычал, ткнув пальцем на дверь.
— Ты уволен! За нарушение приказа! Больше повторять не стану! Я доверял тебе как лучшему другу, а ты что тут устроил? Вы о чём здесь шушукались?! Зажимались, а? — и задышал часто, прерывисто. — Немедленно ушел. Я сейчас сорвусь…
Борис вылетел в дверной проём, потом я услышала, как хлопнула входная дверь.
Боже…
Рыча и глубоко дыша, на ходу закатывая рукава рубашки, Мирон начал двигаться на меня.
— Теперь
