Не по Плану

Третья глава

Вечером, как и обещала, явилась Настя.

Открыла дверь я ей не в самом лучшем виде и расположении духа. Проспав большую часть дня, я никак не желала возвращаться в реальность, но сделать это всё же пришлось, когда желудок жалобно стал урчать.

Выразив крайний ужас при виде моей помятой физиономии, девушка почти с порога погнала меня в душ, а сама осталась на кухне, дабы сделать нам чай с бутербродами.

Стоя под тёплыми каплями и задрав голову вверх, я никуда не хотела идти. Не хотела выходить за пределы этой, пусть и чужой для меня квартиры. Не хочу идти гулять и делать дальше вид, что меня ничего не тревожит.

Поделиться своими чувствами с Настей тоже не могу.

Даже спустя несколько лет нашей крепкой дружбы, что прошла немало испытаний, я так и не решилась рассказать ей полную историю своей жизни. Подруга знает только то, что я сама ей рассказывала. Например, о том, что, будучи совсем крохой, я попала в детский дом и меня почти сразу удочерила одна семья. Знает, что в той семье я жила как в аду, а по наступлению совершеннолетия сразу сбежала от них, до это не единожды ощутив на себе физическое насилие от приёмных родителей и их младших детей. На этом всё. Про родных родителей и кровную сестру Настя не в курсе, ведь данная тема через чур болезненна. Говорить об этом хоть с кем-то для меня равносильно пыткам. Стоит лишь произнести имя сестры вслух, как внутренняя выдержка мгновенно даёт сбой и превращает меня во всё горло ноющую слабачку.

Судорожно выдыхаю, делаю пару глотков льющейся сверху воды, а после, взяв мочалку, начинаю яростно тереть кожу. Отвлекаюсь от навязчивых мыслей физической болью, вместе с тем пытаясь не переусердствовать. Синяки мне точно не нужны, так как с завтрашнего дня я всё же буду работать с людьми.

Минут через двадцать выхожу из ванной и встречаю Настю с охапкой вещей.

— Твой гардероб — кошмар полный! Но мы что-нибудь придумаем, — довольно говорит она, бросая вещи прямо на двуспальную кровать, где я не так давно спала.

Прекрасно понимаю, что она настроена серьёзно меня нарядить этим вечером. И, несмотря на то, что мне это нафиг не надо, только улыбаюсь, не имея сил на то, чтобы бороться с этой девочкой. Пусть делает всё, что хочет, а я, так уж и быть, побуду сегодня безмолвной куклой в благодарность за её помощь.

— Блин, вот сколько тебя знаю, ни разу ещё не видела, чтобы ты красиво одевалась. Так ведь нельзя! Тебе через четыре года тридцатник, а ты от парней шарахаешься, как от заразы.

Внимательно осматривая одежду и с недовольством отбирая более-менее подходящую, девушка поглядывает и на меня, пока я сушу волосы. Без труда перекрикивает шум фена.

— Мне это не надо, — отвечаю сухо, выключая прибор и откладывая его на тумбу. Начинаю расчёсываться.

Противоположный пол — это последнее, что меня интересует, и уж тем более не ищу нарочно внимания мужчин для своей персоны. Ничего, кроме боли, они предложить всё равно не могут. Тому подтверждение — мой родной отец, приёмный отец, а также этот Вавилов. Примеров в моей жизни более чем достаточно. И даже для коротких каких-то связей связываться с мужчинами я не горю желанием.

— Это ты так говоришь, пока не встретила человека, от которого потеряешь голову и думать забудешь о своих предрассудках, — улыбнувшись, блондинка указывает мне на выбранный ею образ. А именно на джинсовые шорты и на чёрные футболку с пиджаком. — Одевайся, а потом я тебя чуть подкрашу. И даже не думай возражать!

Крайне тяжело выдыхаю и выполняю приказ, переодеваясь прямо при ней. Стесняться нечего, ведь мы много раз в прошлом ночевали в одной комнате.

Из квартиры мы наконец-то выходим только через полчаса.

Ощущая свой внутренний мир по-прежнему отвратительно, я всё-таки заставляю себя хотя бы изредка улыбаться, дабы не портить вечер подруге. Спрашиваю её обо всём подряд, пока мы идём по уже знакомой мне дороге обратно к кафе.

Несмотря на то, что уже стемнело, на улицах, кажется, людей стало только больше. Ходят мимо, громко разговаривают, смеются, ездят машины с музыкой... Мне определённо понадобится время на то, чтобы привыкнуть к подобному ритму жизни. Последние полгода я жила в отдалённом от центра станицы районе, и подобного там в помине не было.

— Зайдём к маме, посмотрим, как там дела, — объясняет Настя мне свой резко изменившийся маршрут, когда вместо набережной, мы поворачиваем в другую сторону.

Соглашаюсь, а сама как могу игнорирую боковым зрением вид тех самых офисных зданий, где утром я увидела Вавилова. Боюсь увидеть его снова и боюсь своих эмоций.

Когда доходим до кафе, я не могу сдержать своего удивления. То милое заведение, которое утром источало уют и спокойствие, сейчас превратилось в нечто противоположное.

Практически все столики заняты посетителями — и внутри, и снаружи. Люди отдыхают, едят, пьют и хорошо проводят время. А учитывая, что здание располагается рядом с перекрёстком, вокруг ещё и машины постоянно ездят.

— Ух ты, сегодня прям клиентов много, — с восторгом произносит Настя, ведя меня за собой по залу. — Мама к нам, судя по всему, присоединиться не сможет.

— Насть, я сбегаю в уборную, хорошо? А ты пока к ней загляни.

Трогаю девушку за руку и, дождавшись от неё согласного кивка, ухожу в нужном направлении. К счастью, в туалете никого больше не оказывается, что даёт мне возможность побыть с собой наедине пару минут.

Сходив по своим делам, неспешно мою руки, сушу их и иду обратно к двери, даже ни разу не взглянув на своё отражение. Настя всё-таки сделала мне лёгкий вечерний макияж, однако я не смогла оценить саму себя по достоинству. Не то настроение сегодня.

Выхожу снова в зал и принимаюсь вертеть головой в поисках подруги. Потратив на это занятие пару минут, спрашиваю у одного из официантов о ней и узнаю, что девушка ещё не выходила из кабинета матери. Решаю им не мешать и подождать Настю на улице.

Чувствуя себя не слишком уютно, когда вокруг полно людей, отхожу в сторону. Пытаюсь отвлечься, заметив неподалёку компанию молодых людей, где полно ярко разукрашенных девчонок. В годы учёбы я обычно старалась избегать таких, так как они любили жёстко пошутить надо мной по любому поводу. Знаю, что сейчас всё совершенно иначе обстоит, да и я уже давно не тот забитый морально подросток, однако моё негативное отношение к подобного типа барышням практически не изменилось.

Сложив руки на груди, буквально на мгновение прикрываю глаза. Но этого хватает, чтобы врезаться в мимо проходящего парня.

— Ой! — вскрикиваю, когда мы сталкиваемся. Чисто интуитивно хвастаюсь за ткань его футболки, чтобы устоять, но тут же её отпускаю. Отхожу на шаг назад. — Простите, пожалуйста.

Надеясь на то, что конфликта не последует, я стала пятиться дальше, даже не взглянув на него, но тут послышался голос Насти.

— Марин, подожди! — почти выбегая через парадные двери кричит она и спустя несколько секунд останавливается рядом. — Ты чего без меня вышла? О, приветик, Серёг!

Протянув руку вперёд, будто делает так каждый день, она жмёт ладонь незнакомца, когда тот притягивает свою в ответ.

— Привет, Настюх, — здоровается он, пока я остаюсь стоять между ними и всё ещё не могу почему-то посмотреть на него. — Мы посидим с ребятами тут недолго, я Крис предупредил. Никакого мусора и драк.

Тихо засмеявшись приятным, совершенно не раздражающим смехом, молодой человек переводит свой взгляд на меня. Не вижу, но чувствую это.

— Это та самая твоя подруга, которую ты с нетерпением ждала? Познакомь хоть.

— Да без проблем. Марина — моя хорошая, верная подружка ещё со студенческих лет. Впрочем, ты и так это знаешь. Мариш, это Сергей — тоже мой друг, пусть и довольно бесячий временами.

— Ауч! Мне почти больно от твоих слов. Будем считать, что я этого не слышал, — снова смеётся, и данный звук внезапно отдаётся чем-то весьма приятным в моей груди. Заинтригованная, наконец, заставляю себя посмотреть на того, в кого врезалась минуту назад. — Очень и очень приятно познакомиться, Марина.

Сначала замечаю, что он протянул для дружеского приветствия свою руку и мне, а уже после смотрю ему в лицо. Открываю рот, дабы ответить что-то похожее, но слова застревают на полпути. Тут же смыкаю губы обратно, когда меня сражают наповал глаза этого парня. Поначалу вообще не вижу ничего, кроме них.

Карие и какие-то невероятно глубокие. Пронзающие будто до самой души и вместе с тем словно непрерывно улыбающиеся.

Интуитивно вкладываю свою ладонь в его и по телу пробегает волна странной мелкой дрожи. Длится это, кажется, целую вечность, но на деле не больше пяти секунд, после чего я осматриваю его лицо целиком. И когда понимаю, кто это такой, немедленно разрываю наше рукопожатие.

Передо мной прямо сейчас стоит парень, фотки которого я внимательно рассматривала ещё утром. Парень, рядом с которым на тех фотках находится главный мой враг. Это тот самый племянник Вавилова.

Что за день сегодня такой? Это чья-то злая шутка? Что, чёрт подери, происходит вообще!

— И мне, — бросаю не самым дружелюбным тоном и снова отворачиваюсь. — Насть, пойдём уже?

— Э... да, пойдём, конечно, — немало шокированная моим поведением, блондинка глядит то на меня, то на своего знакомого. — Пока, Серёж, удачно вам посидеть, а мы — гулять.

Чуть ли не панически хватаю Настю под руку, желая уйти отсюда поскорее. Девушка это видит и чувствует, а потому становится серьёзной и не спорит.

Разворачиваемся, поворачиваясь спиной к шатену и начинаем отдаляться. Была бы моя воля, мы бы и вовсе бежали оттуда прочь...

— Погодите, можно мне... — слышится позади тот самый голос, затем раздаются быстрые приближающиеся шаги. А после моего локтя касаются чужие пальцы в попытке остановить и обратить на себя внимание.

Казалось бы — мелочь, ничего такого. Но для меня это становится тем самым взрывом эмоций, который я в себе сдерживала с утра. Одного лишь осознания, чей именно родственничек трогает меня, вполне хватает.

"Такой же наглый, уверенный и самовлюблённый взгляд..."

В тот же миг чисто по инерции разворачиваюсь и звонко бью его по щеке. Резко и наверняка болезненно, ведь даже мне самой стало довольно больно.

Парень даже не сразу понимает, что произошло. А когда понимает, то ошеломлённо касается той самой щеки и устремляет на меня вмиг ставший гневным взгляд. Настя в ужасе замирает сбоку от нас. И его, судя по всему, друзья тоже замолкают за своим столиком, наблюдая за всей этой картиной.

И только моё лицо остаётся внешне непроницаемым, хотя я чётко осознаю, что поступила глупо и необдуманно.