Ехать нам пришлось довольно долго. Я смотрела на проплывающий мимо окон сосновый лес, и чувствовала, что сердце сжимает сильнейшая тоска. Только что мне удалось избежать ужасного рабства, но что ждет нас впереди, никто не знает. Лекарства у нас не так много. Конечно, в наше время два года – это огромный срок. Но ведь два года – это всего лишь два года. И то, если удастся защитить лекарство от порчи.
Наконец, мы подъехали к невзрачно бетонной будке. «Точь-в-точь как общественный туалет, – подумала я, – Только букв М и Ж не хватает».
Петрович остановил машину, мы все вышли и гурьбой направились к этому мрачному строению. Неужели здесь можно жить? Даже окон нет, только под крышей два крошечный оконца. Точно, как в старинных будках-туалетах.
– Эй, хозяин, жив, что ли? – Петрович, что есть с
