ЛюБоль

Глава 6.2

– Мы их задержим, – наконец-то сказал он, – а вы бегите. Бегите так

быстро, как только сможете в том направлении, которого мы старались

держаться. Мы близки к развилке, я точно знаю.

Я судорожно сглотнула, чувствуя, как от волнения разрывает легкие. Я не

могу их бросить. Не могу бежать, прятаться. Я не трусливое животное. Меня

учили сражаться и смотреть в глаза опасности, а не бегать от нее.

– Я могу драться вместе с вами. Пусть Мира бежит одна. Пытайтесь

дозвониться до проводника, там с ним тоже охрана, они могут прийти к нам на

помощь.

Гена нахмурил густые брови и шумно выдохнул.

– Ольга Олеговна, это банда. Охреневшие от вседозволенности, их даже

местные власти боятся. Бывшие зэки, отребье. Эта стычка не будет равной. Сила

на их стороне. Вы не знаете, с чем имеете дело. Мы не продержимся долго, а

если они вас схватят…

– Не схватят, – жестко сказала я, думая о том, что быстрее погибну, если

буду бегать по этому проклятому лесу одна. – Дайте мне ваш второй пистолет. Не

забывайте, что я тоже умею стрелять и могу постоять за себя.

– Оля, я умоляю тебя, надо бежать, – простонала Мира, глядя на меня

расширенными от ужаса глазами, – Геннадий прав. Если это банда Гайдака, то мы

в большой опасности. Нам с тобой лучше спрятаться, и они нас, может быть, не

заметят, а утром.

– Поздно, – мрачно сказал Геннадий и протянул мне пистолет, – вы уже не

успеете, они пойдут по вашему следу. Пусть Мира бежит. Может быть, ей удастся

встретится с отцом Михаилом и их людьми.

Только сейчас я поняла, насколько отец изолировал меня от жизни,

насколько отдалил от понимания, как страшен человеческий мир и насколько он

полон зла.

– Не нападаем! Просто стоим вместе! Посмотрим, что они скажут!

Но он ошибся, никто не собирался с нами говорить. Это была одичавшая

толпа убийц и самых последних отмороженных ублюдков. Они меньше всего

походили на людей. Одетые в рвань, с нахлобученными на лбы теплыми

шапками. Их рты блестели золотыми зубами, а у кого-то и вовсе были беззубые.

Беглые зэки…значит Гена точно понимал, на кого мы здесь можем нарваться.

С ними две псины беспородные, большие, клыкастые. Они тут же

бросились на нас. Без предупреждения.

Они клацали острыми клыками, царапая ноги моих людей, и тут же мерзко

скулили, получая смертельные раны от кинжалов. Псины падали замертво,

окрашивая снег в красный цвет, и к моим ногам упала туша одной из них с

острыми ушами и худой узкой мордой. Похожа на шакала или гиену, но

прирученная и обученная убивать в команде со своими жуткими хозяевами. В

иной ситуации мне было бы ее жаль. Но не сейчас, когда она кидалась мне в лицо

и готова была отодрать от меня кусок мяса. Ее этому научили.

– Почему эти проклятые ублюдки стоят? Почему не бросаются сами? –

хрипло спросил один из парней, и напряжение повисло в воздухе. Каждый из нас

ощущал его кожей, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам, силясь разглядеть

через клубы дыма от костра притаившегося врага. Оказывается, страшно не

только когда нападают со спины – страшно не видеть, откуда на тебя обрушится

смерть, и понимать, что обрушится она непременно, и твой пульс отсчитывает

секунды до кровавой бойни.

– Они выжидают, вселяя страх неизвестностью. А также смотрят, что у нас

есть. Ждут, когда мы истратим пули. Такова их стратегия. Не размыкать круг и не

двигаться. Они рядом. Я видел тени за кустами. Еще немного, и они нападут.

В этот момент послышались отвратительные крики. Они взорвали тишину

так резко, что у меня заложило уши. Я не видела нападавших, меня защищали с

дикой яростью, отбивая нападение и не размыкая круг. Свистели пули,

раздавались выстрелы.

Я смотрела в спины моих охранников расширенными от ужаса глазами,

видя, как на них набрасываются эти нелюди. Ловкие, опасные и жуткие. Сами

похожие на псов. Так похожи на людей, и тем не менее давно переставшие ими

быть. Они сыпались, как горох, с разных сторон, и все плотней сжималось живое

кольцо. На глаза навернулись слезы от понимания, что все мои люди готовы ради

меня умереть. Моя охрана, парни, которых Артем отобрал лично. Каждый верный

и поклялся жизнью защищать меня, иных здесь и не было. Я никогда не думала,

что им придется это делать в полном смысле этого слова. Враги были эфемерны.

Конкуренты отца, какие-то немыслимые злопыхатели и хейтеры. Ничего такого,

что могло угрожать настолько явно.

Их было слишком много, слишком, чтобы мы смогли выстоять. Первым к

моим ногам упал самый молодой из ребят, держась за лицо окровавленными

ладонями. Из его глаза торчала рукоять ножа. Он дико орал, и меня всю трясло от

ужаса. Эти нелюди буквально резали моих людей. Они просто превращали их в

мясо.

– Бегите, Ольга Олеговна, бегите, мы их задержим, – заорал Гена, когда

трое из зэков бросились к нам, скалясь и размахивая окровавленными ножами и

пистолетами, которые уже успели отобрать. Остальные сдирали вещи, обувь с

мертвых, стягивали крестики с шеи, сдирали кольца.

– Мы больше не сможем вас защитить. Спасайтесь.

Он бросился вперед, и троица накинулась на него, повалила в снег. Один из

них замахнулся ножом, и я услыхала крик Гены.

Я спряталась за деревьями, тяжело дыша и зажмурившись, чувствуя, как по

спине ручьями стекает холодный пот, и тошнота подступает к горлу. Я поняла, что

это конец.

Мы в каком-то адском месте, где люди перестали быть людьми, где они

убивают друг друга, как животные. Я, осторожно ступая, двигалась спиной к чаще.

Пока они, занятые воровством, не заметили меня. Мне казалось, что не

заметили…но я ошиблась. Меня просто пока не трогали, но едва я попыталась

бежать, как ко мне повернулись сразу несколько лиц. Они еще как заметили.

– Сучка…беленькая, свеженькая. А ну иди сюда цыпа. Настоящих мужиков

видала? Ну что? Развлечемся?

Они смеялись, переглядываясь, и загоняли меня в чащу, потому что точно

знали – я не сбегу. Некуда бежать. Я прислонилась спиной к дереву, задыхаясь,

выставила дрожащий нож впереди себя. Насколько мне хватит ножа? На минуты,

пока его не выбьют из моих рук. Я заставила себя успокоиться. Но напрасно. Один

из них поднял пистолет и наставил на меня.

– Раздевайся, сучка. Хотим посмотреть на твои голые сиськи тут в снегу.

Давай, покажи их нам. Прежде чем мы тебя вые*ем всей толпой!

Мира …она уже могла добежать за помощью. Она может привести людей.

Каждая секунда, что я их задержу, продлит мне жизнь. Принялась медленно

раздеваться, стягивать с себя вещи одну за другой, под мерзкое улюлюканье

мужиков, под их ужасные шуточки и обещания со мной сделать такие вещи, от

которых внутри все сжималось.

Когда я осталась полностью обнаженной, они расхохотались,

переглядываясь и скалясь. Я знала, о чём они думали – им предлагают утехи

взамен на жизнь. Будь это на самом деле так, то меня бы сначала отымели, а

потом всё равно убили.

Колючие снежинки обжигали кожу, заставляя покрываться мурашками, а

ветер трепал волосы, и они хлестали меня по голой спине, как мокрые плетки.

Мне не было холодно – адреналин взрывал меня изнутри. Я буду драться, я

буду грызть их зубами, я буду отбиваться, я буду царапаться и выкалывать глаза.

Так просто меня не возьмут.

Вдобавок ко всему я успею порезать некоторых из них на ленточки, а потом

перережу себе глотку. Только сейчас я поняла, почему Гена все-таки дал мне нож.

Он знал, что я с ними не справлюсь, но также знал, какое решение я могу принять.

Один из ублюдков подошел ко мне, скалясь желтыми зубами и источая

зловонный смрад немытого тела и алкоголя.

Не знаю, что случилось и как передо мной оказался человек. Во всем

черном. В ночной темноте он казался тенью. Он словно выпрыгнул из ниоткуда.

Из самой ночи, но, увидев его, банда замерла.

– Она наша! – крикнул один из них и поднял вверх руку, – Мы первыми

нашли их! Это наше место!

Пока я пыталась справиться с оцепенением и вздохнуть, мужчина, наклонив

голову вперед, смотрел на зэков.

– Вон пошли. Передайте вашему главарю, что это моя добыча! Ману

сказал!

А я, словно под гипнозом, смотрела, как под его ногами остаются большие

следы, он идет, не торопясь, втаптывая капли крови в снег с хрустом, который

бьет по натянутым нервам.

Мужчина остановился, закрывая меня от толпы одичавших нелюдей. Его

черная кожаная зимняя куртка поблескивала от мокрого снега, а глаза словно

фосфорились металлическим блеском хладнокровного убийцы, и он прекрасно

знал, кого убьет первым. Он не спешил, как будто раздумывал или давал им

время на раздумья.

– Есть уговор…цыгане сюда не лезут. Это наше.

Сказал один с золотым зубом.

– Телку отдай нам и иди, Ману. Тебя никто не тронет.

– Телка моя! – рыкнул мужчина, – Забирайте награбленное и валите на х*й!

Зэки в очередной раз переглянулись, осторожно отступая, но мужчина

словно ждал первого движения и не дал им шанса. Когда он напал на них, меня

затошнило от ужаса и отвращения. Уже через секунду я, зажмурившись, слушала,

как он их убивает. Он двигался и молча косил их. Скручивал головы, резал горло.

Вначале на него бросились, а потом все же посыпались врассыпную.

Я слышала, как истошно вопят бандиты, которые теперь сами стали

добычей чудовища.

Я попятилась назад, стараясь не смотреть, что там происходит,

споткнулась о чье-то тело и упала на четвереньки, закрыла уши руками. Не знаю,

как долго длилась эта вакханалия смерти, мне казалось, что целую вечность, пока

вдруг все опять не стихло. Ни звука…только завывание ветра и шорох

осыпающегося снега вперемешку с моим бешеным сердцебиением. Где-то вдали

стоны тех, кто выжил, заглушаемые порывами ветра. Я все еще не решалась

открыть глаза, а когда открыла, чуть не закричала, увидев лицо убийцы прямо

перед собой.