Анна
В мою камеру в тот же день привели двух молодых женщин, а вещи и матрац Сабины унесли. Они примерно одного возраста, с обычными лицами, но невыносимо «грязной» речью. У одной были татуировки по плечам, ее звали Надежда, а вторая все плакала, сокрушалась, что за маленьким сыном некому присмотреть, пока она тут. Лида попала за решетку по обвинению в распространении наркотиков, которые один единственный раз согласилась передать за своего сожителя, а тот на «отходняке»* не мог вынести «закладку» сам. Она надеялась, что ей удастся выйти еще до суда. Надежда же не испытывала радужных эмоций, понимая, что за ее мошенничество и гадание на дому за большие деньги ничего «мягкого» ей не светит.
Новые сокамерницы оказались довольно беспокойными, иногда ругались и спорили о политике, видно было
