ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ
Его слова нельзя было назвать грубыми. Не было в них и оттенка приказа. Лишь просьба, за которой читалась глубоко спрятанная мольба.
Леонардо никогда прежде так не говорил с Годивой. Девушка, изумленная, посмотрела на мужа – словно видела его впервые. Сомнение, отразившиеся в голубых глазах красавицы, сменилось огоньками надежды.
- Ты просишь прощения? – пересохшими от волнения губами, задала вопрос Годива.
- Да, - чуть сильнее сжав в объятиях жену, ответил Леонардо. – Я не только прошу прощения, но и прошу у тебя время, чтобы я искупил свою вину.
Тон его голоса был серьезным, а черные глаза источали прежде неизвестную мягкость. Не ту, что делает мужчину слабым и женственным, а ту, что облагораживает и лишь подчеркивает его мужественность. Ведь поистине, т
