Меня весь день кололи какими-то препаратами. Ребро ныло, голова трещала, будто внутри поселился молот. Я лежала на больничной койке, уставившись в потолок, и прокручивала в голове всё, что случилось. Сердце было разбито, но мозг работал чётко: я знала, что должна остаться сильной.
Вечером в палату вошли Майлз и Дамиан, держа в руках результаты анализов. Майлз сразу упал на колени, глаза его были полны вины и отчаяния.
— Прости меня, — умолял он, сжимая в руках бумаги. — Я... я был не в себе. Я идиот. Прости...
Я молча взяла анализы и пробежалась глазами. Наркотики. Долго. Не просто баловство — систематическое употребление. Я вздохнула, ощущая, как гнев поднимается из груди, горячей волной обжигая горло.
— Майлз, — сказала я холодно. — Просто уходи. Ты для меня умер. Не вздумай когда-ли
