Зрелая любовница

Настоящий спецагент

Весь следующий день мы провели вместе: валялись в постели, заказали суши с доставкой, пили шампанское и беспрестанно занимались любовью. Все происходящее слилось для меня в какую-то череду счастливых моментов, о которых я забыла. Михаил был нежен, он старался быть обходительным мужчиной и страстным любовником, а я играла роль его женщины, единственной и неповторимой.

Вечером мы отправились в кино, чтобы хоть как-то разбавить наш любовно-романтический быт, и в середине сеанса мне позвонил Виктор. Я сделала вид, что мне нужно отойти в дамскую комнату и перезвонила своему боссу, о существовании которого старалась не думать в последние сутки.

– Как дела? – вкрадчиво спросил он.

– Все по плану, – коротко ответила, глядя на продавщицу попкорна, явно скучающую и прислушивающуюся к каждому моему слову.

– Девочка созрела? – в голосе Виктора слышались нотки сарказма. И девочкой он называл явно не меня.

– Все по плану, – повторила уже более строгим голосом, – Если есть дополнительные указания, прошу сообщить в ближайшее время.

Глаза продавщицы еще больше округлились, она вся была поглощена моими ответами: со стороны выглядело так, будто я выполняю роль помощницы агента «007».

– Ого! – на другом конце послышался смех, он смешался с женскими голосами. Я вновь почувствовала досаду, но сразу взяла себя в руки.

– Виктор, я жду дальнейших указаний, а пока – конец связи.

Я отключила телефон и продефилировала мимо озадаченной попкорнщицы. Наверное, в ее глазах я выглядела звездой блокбастера, а на самом деле я ощущала себя просто куском мяса, которое обжаривали то с одной стороны, то с другой, для достижения максимально полезного эффекта.

Позже, когда я засыпала в объятиях Михаила, мне пришло сообщение от Виктора: «Завтра в 14:00, жду тебя. Надеюсь, что ты не удовлетворилась своим студентом».

Я отбросила телефон и прижалась к обнаженной груди Михаила, слушая стук его сердца. Его кожа, такая нежная и мягкая, его запах, его детскость, – все это воздействовало на мою израненную душу и делало ее податливой и готовой принять любую ласку. Я так соскучилась по настоящим ласкам, по проявлениям искренней симпатии и желания, что была готова на все, только бы проводить так каждую ночь. Но я понимала, что это невозможно. Я гладила его плоский живот, покрытый полоской жестких волос, опускалась пальцами ниже и вспоминала себя настоящей, полной желания и любви к своему мужчине.

Кто был моим мужчиной сейчас? Виктор? Михаил? Или мне стоило больше думать о собственном сыне, а не о мужиках, которые платили большие деньги за мои умения в постели? Я провалилась в сон, мечтая о том, что сейчас все, происходящее со мной – настоящее.

Утром Михаил уехал на работу, заранее предупредив меня о том, что вернутся поздно, и вся его квартира – в моем распоряжении. Он приготовил милый завтрак – яичница с вытекающими желтками и растворимый кофе: я выкинула все в мусорное ведро и заварила тарелку овсяных хлопьев. Но его попытки быть настоящим кавалером в моих глазах стоили многого: давно я не испытывала такого приятного чувства, когда обо мне проявляли настоящую заботу. Обычно мне совали деньги, шлепали по заднице и выталкивали за дверь.

Я улыбалась, вспоминая неудачную яичницу, но, вспомнив о предстоящей встрече с Виктором, все хорошее настроение улетучилось вместе с ароматом растворимого кофе, утопленного мной в раковине несколько минут назад.

Попивая холодное молоко (а другого напитка я не нашла в холодильнике Михаила), я прошлась по квартире, оценивая свои возможности. Я заметила и персональный компьютер, и ноутбук, которые могли содержать весьма полезную информацию, которая нужна клиентам Виктора. Попробовав включить и тот, и другой, я наткнулась на необходимость ввода пароля, которого я не знала. От греха подальше я выключила оба устройства. Я очень рисковала: в квартире Михаила могли быть установлены камеры наблюдения, и в настоящий момент он мог наблюдать за моими попытками взломать его персональные данные. Как назло, именно в этот момент раздался звонок от него:

– Чем занимаешься? Лично я, безумно соскучился по тебе и по твоему телу!

Его голос звучал столь воодушевленно, что у меня защемило в груди: мальчик был настолько увлечен тетей Оксаной, что уже на третьем часу работы не выдержал и набрал ее номер. То есть, мой.

– Я собираюсь ехать домой. У меня тоже есть дела, не требующие отлагательств.

– Интересно, какие? – в голосе Михаила звучали нотки ревности, только неясно, наигранные или настоящие.

– Мне надо навестить маму и заехать в салон, которым я владею. Прости, но в промежутках между нашими любовными играми я не успела сообщить тебе, что я владею салоном красоты.

Михаил рассмеялся:

– Глядя на тебя, я даже не сомневался, что ты тесно связана с миром красоты, – потом его голос стал тише, – Ты настолько красива, что я не могу дождаться вечера и встречи с тобой.

Мы еще немного поболтали о пустяках, и я собралась на встречу с Виктором. Собиралась я не только физически, но и морально: я понимала, что за два дня, что мы не виделись с ним, в его постели побывало как минимум несколько женщин. Но я все-равно старалась считать себя единственной и неповторимой именно для него: именно эта мысли давала мне сил и уверенности в себе.

Подъезжая к уже до боли знакомому дому, я старалась «переключить» себя и думать, прежде всего, о деле, а потом уже о своих чувствах к человеку, который заслуживал уж никак не моей любви, а, скорей, презрения.

На этот раз Виктор встретил меня свежим и бодрым: многодневной щетины на лице как ни бывало, круги под глазами исчезли, и он был в прекрасном расположении духа.

– Проходи, дорогая, – он взял меня под локоть и деловито провел в комнату, – вино? Виски? Или, может быть, сок?

Я плюхнулась на диван и резко ответила:

– Достаточно информации, Виктор. Информации о том, что мне делать дальше. Давай не будем тратить времени на лишнюю болтовню. Просто скажи, что мне делать, где и что искать и как себя вести?

Виктор посмотрел на меня с недоверием и спросил:

– Боишься втюриться в красавчика, поэтому торопишь события?

Мне было досадно признавать его правоту, поэтому я резко встала, и сама налила себе виски. Надо было переключить его внимание с моей реакции на его слова.

– Нет, я просто хочу с этим покончить и поехать к матери.

– Да ладно? – голос Виктора раздался возле моего уха. Он умело провел рукой по моей груди и сжал ее, заставив меня охнуть и залпом выпить виски.

– Да, Виктор, я хочу завязать и вернуться домой.

Он громко рассмеялся и внимательно посмотрел на меня:

– Давно ли, Оксана? Давно ли ты захотела к маме? Тебе пятый десяток, ты трахнула половину самых богатых мужиков этого города, у тебя есть компромат на треть из них, а ты собираешься в свой Мухосранск? Будешь работать нянькой в детском саду? Или сосать х*р начальника цеха на заводе по производству колбасы?

Я почувствовала, как запылали мои щеки, я едва справилась с непреодолимым желанием вмазать Виктору звонкую пощечину и гордо удалиться. Вместо этого я медленно повернулась к нему, и, уверенно глядя в глаза, ответила:

– Что я буду сосать, решать лично мне. От тебя мне нужна информация, и больше ничего. Мне не интересен ни ты, ни твои клиенты, ни твои доходы. Секс с тобой – это крест, который я несу на протяжении долгого времени, и который мне осточертел. Убери от меня свои руки, обменяемся информацией, и я уеду.

– Поедешь к нему? – спросил Виктор, и голос его звучал словно холодный металл.

Я понимала, что мне в этом месте надо остановить наш диалог и, пожалуй, уехать без информации. Виктор напрягся, ему явно не нравились мои слова, а за это я могла поплатиться. Он сидел на диване, опустив голову и крутя в руке стакан с виски.

– Ты поедешь к нему? – он повысил голос, не дождавшись моего ответа, и я вздрогнула.

– Да, я поеду к нему, – мои слова звучали будто отдельно от меня. 

Мне не хотелось их говорить, произносила их будто другая Оксана, которая бог весть знает откуда набралась храбрости:

– Я поеду к нему, и мы займемся любовью. Спасибо тебе, Витя, за такой подарок, этот мальчик – самое лучшее, что могло со мной произойти за последние годы.

Виктор поднял голову и посмотрел на меня:

– Чем ты там собралась заниматься? Любовью? Дорогая, ты слово-то такое откуда откопала в своем скромном словарном запасе? Какая любовь? Ты тупо трахаешь пацана, даже не он тебя, а ты его! И, когда он узнает, за какие такие заслуги ему перепала возможность потрахаться с такой профессионалкой как ты, слово «любовь» забудет и он. А сейчас ты разденешься и будешь делать то, что скажу тебе я.

Я резко встала с дивана, на котором мы сидели, громко опустила стакан с виски на тумбочку и направилась к выходу. Виктор не сразу понял, что я собираюсь уходить, поэтому нагнал меня уже возле входной двери, открывающей ее и собирающейся выйти из этой квартиры.

– Куда ты собралась? – он резко потянул меня за руку и швырнул в комнату, словно тряпичную куклу. Я отлетела к стене, больно ударившись о нее спиной. Охнув от боли, я постаралась удержаться на ногах и не упасть.

– Я хочу уйти домой, – тихо сказала я, понимая, что мои попытки уйти так и останутся попытками, и, чем больше я буду сопротивляться, тем больше шансов у меня вызвать еще больший гнев Виктора.

– Ты уйдешь домой, когда я тебе разрешу! – проревел он, снова хватая меня за руку и теперь уже швыряя на диван. – А сейчас ты снимешь свое тряпье и будешь делать со мной все то, что ты делала с этим молокососом. Ты будешь показывать мне свою любовь! Давай, дорогая, отрабатывай свои бабки!

Я медленно сняла с себя юбку, потом медленно расстегнула пуговицы на блузке. Виктор смотрел на меня, в его глазах пылала ярость, и я видела, насколько сильно он возбужден: очертания его вставшего члена явно выделялись на тонкой ткани его брюк. 

Он быстро разделся и вжал меня в диван своим телом. Войдя в меня, он что-то бормотал, его руки напряженно сжимали мои плечи, лицом он уткнулся в мои волосы. Он двигался быстро, словно боялся остановиться, поэтому оргазм его накрыл гораздо раньше обычного. Он зарычал, словно зверь, и прижал меня к себе с такой силой, что мне показалось, что вот-вот сломаются все мои кости. 

Так он и лежал, прижав меня к себе, не выходя из меня и не шевелясь. Его дыхание стало размеренным, и только тогда он поднял голову и посмотрел мне в лицо:

– Запомни, нет никакой любви. Это работа. Я никогда не хочу слышать от тебя этого слова. Ты не можешь любить, ты не должна этого делать.

Его слова, как всегда, обжигали: я прожила с этим человеком много времени и даже не подозревала, куда заведут нас наши отношения. Я не могла понять, он так сильно изменился, или он всегда был таким, а я не замечала?

Я аккуратно высвободилась из его крепких объятий и молча принялась одеваться. Я не хотела с ним спорить, не надо было даже начинать перечить ему. Но что-то поменялось в его отношении ко мне после моих слов, я это заметила сразу. Ревность ли это была или попытка поставить меня на место?

Через полчаса мы сидели за столом и как ни в чем не бывало, обсуждали рабочие моменты. Словно не было никакого бурного секса, грязных слов и проявлений собственнических чувств.

– Твой Михаил работает старшим научным сотрудником в НИИ. У него своя лаборатория, свои подчиненные и своя цель, которую он планирует достичь в ближайшие недели. Речь идет о препарате, который может блокировать развитие раковых клеток. 

У меня перехватило дыхание. Неужели, найдено реально лекарство от рака?

– Формула данного препарата хранится в тайне, владельцем данного товарного знака – он один из влиятельных людей нашего города. Вся документация по регистрации товарного знака вместе с его составом хранится в НИИ, и отвечает за ее сохранность именно Михаил. Твоя задача – заполучить все эти документы, в том числе в электронном виде, и уничтожить все данные с сервера НИИ. Разумеется, данные с сервера удалять будешь не ты, а обученные этом люди. Твоя задача – дать им доступ в серверную. А ты должна получить этот доступ от своего хахаля. Как только документы будут у нас на руках, а в НИИ исчезнут все данные об этом препарате, его регистрация начнется под другим товарным знаком, в другой стране и совершенно другим человеком. В ближайшие дни ты должна попасть на рабочее место Михаила, узнать все подробности его трудовой деятельности и познакомиться с айтишниками. Можешь даже переспать с кем-нибудь из них для ускорения процесса. Далее ты узнаешь, где Михаил хранит документы, и в назначенное время забираешь их, передаешь мне и прощаешься со своим великим профессором. Разумеется, попрощаться по-настоящему с ним не получится, ты уйдешь по-английски. Затем тебе надо будет уехать из города на несколько месяцев, поедешь к маме, как и хотела. Деньги за заказ получишь в течение недели после передачи всего пакета документов мне.

Я кивнула, все было предельно ясно: подставить Михаила, забрать документы, исчезнуть.

– Что будет с ним после того, как все это произойдет? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал непринужденно.

Виктор усмехнулся:

– Переживаешь за своего любовничка? Не переживай, жив останется. Будет дальше трудиться на благо родины, периодически вспоминая о твоем божественном минете и пуская скупую мужскую слезу.

Его слова звучали пошло, но вполне в стиле Виктора. Я встала из-за стола и направилась к выходу. Михаил ждал меня в ресторане, после чего мы должны быть поехать к нему.

– Я переживаю за человека, – ответила я Виктору, уже на выходе, – Если для тебя люди – это только куски мяса, то для меня – это люди с чувствами и эмоциями.

– Ага, – хмыкнул Виктор и шлепнул меня по попке, – Чувства и эмоции, проститутка-романтик. Иди и отсоси ему хорошенько, чтобы наши с тобой куски мяса получили деньги и шанс на безбедное существование.

Я вышла за дверь и, спустившись на один этаж ниже, достала из сумочки пачку сигарет. Я редко курила, почти не курила в последнее время. Но именно сейчас мне захотелось закурить и выпить чего-нибудь крепкого. Именно в этот момент я осознала, что начинаю влюбляться в Михаила.