Прости, малая

2. Напряжение

Смотрю в упор на человека, которого когда-то едва ли не боготворила, пытаясь немедленно сообразить, как правильней будет себя повести в данный момент.

В течение почти всего перелета я пыталась мысленно обыграть то, как произойдет наша с Владом встреча, но сейчас, стоило нам действительно увидеться, как все слова вылетели у меня из головы. Я ведь совершенно не ожидала, что эта самая встреча произойдет настолько быстро и внезапно. Зачем он сюда вообще приехал?

Невольно пробегаюсь глазами по его внешнему виду, отмечая, что своему стилю он не изменяет. Тяжелые ботинки на ногах, темные брюки, черная водолазка под горло и темно-серая замшевая куртка с меховым воротником. Хотя нет, в подростковом возрасте он еще предпочитал носить различные цепи, которые тогда среди молодых представителей мужского пола были крайне модными. По крайней мере, в нашем городе точно.

Прекрасно чувствуя напряжение, витающее в воздухе, и не менее колючие взгляды, которыми мы продолжаем молча обмениваться, Андрей отходит в сторону, не желая и дальше стоять меж двух огней. Я же никак не могу оторвать глаз от такого родного, но и в то же время ставшего чужим лица. В горле снова образуется ком, а и так мокрые глаза как назло вновь наполняются слезами. Тут же стираю их ладонью. Плакать из-за этого нахала? Нет уж, с меня достаточно!

— Привет, — буквально выплевываю из себя это слово, оттолкнувшись от двери и стянув с плеч халат.

Кое-как взяв себя в руки после неожиданного столкновения с бывшим другом, натягиваю на лицо равнодушную маску. Всеми силами мыслями концентрируюсь на папе, чтобы не зацикливаться на своей старой сердечной ране, которую когда-то мне нанес Влад. Тем не менее приходится с раздражением и злостью отметить, что даже через столько лет этот человек чрезмерно воздействует на меня одним своим присутствием.

— Ну так что, едем? — обращаюсь к Андрею, внимательно за нами наблюдающему.

Он спохватывается и кивает, однако сразу же переводит вопросительный взгляд на друга. Я хмурюсь, уже предчувствуя нечто не особо для себя приятное.

— Я сам ее отвезу домой. Спасибо, Андрюха.

Внутренне так и горю желанием немедленно взбунтоваться против подобного командного приказа, но физически я настолько вымотана, что плевать уже на все. Просто хочу как можно скорее добраться домой, обнять маму и передохнуть после бессонной и крайне нервной ночи. Поэтому, не собираясь спорить, я разворачиваюсь, направляясь в сторону выхода.

Внезапно замечаю стоящих в другом конце коридора двух мужчин, выглядящих так, будто они только что сошли с боксерского ринга. Непонимающе на миг замираю, рассматривая их — так сильно выделяющихся на белом фоне больничного коридора, а затем, мысленно махнув рукой, продолжаю свой путь. Вполне возможно, эти мужчины так же, как и я, пришли кого-то навестить... Но судя по тому, каким взглядом их одарил Влад, сдается мне, это их с дядей Яном люди.

Подобное предположение немало меня насторожило, но все-таки решила подумать об этом потом. Сейчас я более чем устала даже для того, чтобы всерьёз о чем-то размышлять.

Отдав на посту халат, надеваю обратно свое пальто и выхожу на улицу, вдыхая полной грудью свежий воздух, тут же освеживший голову и заметно взбодривший. Теперь, когда я в самом деле успокоилась, собственными глазами увидев, что папа в относительном порядке, тело и голова немедленно стали требовать отдыха.

Подойдя к парковке, останавливаюсь рядом с машиной Андрея, когда тот достает из багажника мой чемодан и передает его в руки Влада. Брюнет же, загрузив его в свой автомобиль, открывает передо мной дверцу пассажирского сидения. Смотрит в таком же, хорошо мне знакомом приказном ожидании.

Поворачиваюсь к Хабарову и мило ему улыбаюсь, совершенно искренне решив того отблагодарить, пусть даже он и приехал за мной по приказу начальства.

— Спасибо большое, Андрей, — протягиваю руку, которую он сразу же пожимает своей теплой, совершенно по-доброму кивнув.

— Рад, что ты вернулась, Аришка. Еще увидимся.

Развернувшись, блондин садится в свою машину и уже через минуту благополучно выезжает с парковки, посигналив напоследок.

Проводив его взглядом, оборачиваюсь к Владу, который все еще стоит с открытой дверцей, относительно терпеливо дожидаясь, когда я подойду и наконец усядусь на предлагаемое мне место.

Разместившись в теплом салоне, стараюсь всеми возможными способами не думать о том, как приятно тут пахнет мужским парфюмом. На миг улыбаюсь, стоило лишь отметить тот факт, с каким раздражением Мусатов захлопнул за мной эту несчастную дверцу своей черной BMW.

Да уж, терпением он никогда особо не отличался, а вот вспыльчивостью... Интересно, скольких друзей, помимо меня, он успел потерять за все это время, учитывая его скверный характер?

Уставившись на дорогу перед собой, я ожидаемо ощущаю напряжение во всем теле от близкого присутствия рядом Влада, но внешне держусь довольно стойко и все так же равнодушно. По крайней мере, мне хочется в это верить. Как-никак, но я больше не та восемнадцатилетняя девчушка с преданно распахнутыми глазами, восторженно заглядывающая ему в рот.

Первые месяцы после переезда в Германию я о многом думала касаемо наших отношений и того, как мы с ним пришли к подобному финалу. В итоге со временем просто-напросто поняла и приняла тот факт, что была для него всего лишь той самой надоедливой девчонкой, с которой приходилось постоянно общаться из-за того, что наши отцы являются лучшими друзьями. Собственно, как Влад сам мне об этом и сказал на том неудавшемся празднике.

— Так и будем молчать? — спрашивает вдруг спустя десять минут пути, тем самым заставляя меня чуть дернуться от неожиданности.

— Почему бы и нет.

С водительского кресла раздается смешок, а сам парень на пару секунд поворачивает голову в мою сторону.

— Обидно. Семь лет все-таки не виделись. Не приезжала даже на праздники, не звонила. Нехорошо так поступать.

На языке вертится огромное количество различных фраз, которые я так сильно желаю на него выплеснуть вместе с эмоциями. Вновь приходится себя сдержать, дабы не показать ему того, насколько сильно по сей день меня волнует та наша ссора, да и в целом его отношение ко мне. Да если бы он по-настоящему захотел, то сам бы нашел способ со мной связаться, уж Владу бы это точно труда не составило. Поэтому я лишний раз убеждаюсь в том, насколько безразлична ему была и тогда, и теперь.

— Ты скучал по мне? — не удержавшись, все же смотрю на его суровый профиль с прищуренными глазами и лукаво улыбаюсь, за этой улыбкой удачно скрывая свои истинные чувства.

— А если и так?

Повторно поворачивается, отчего наши взгляды встречаются, но длится это, к счастью, не дольше короткого мгновения, так как ему приходится вернуть свой взор на дорогу. Но мне и этого хватает, чтобы покрыться мурашками, ведь на долю секунды показалось, что он действительно мог по мне соскучиться...

Немедленно напоминаю самой себе о том, по какой именно причине пришел конец нашей дружбе. Нет, уж кто-кто, но точно не Влад стал бы тосковать по какой-то там подруге, с которой рос с самого детства. Думаю, мой отъезд наоборот облегчил во многом ему жизнь.

— С трудом верится, — хмыкаю и достаю из кармана пальто свой мобильный, чтобы хоть чем-то занять руки и глаза, которые то и дело норовят взглянуть на сидящего слева от меня брюнета.

— Это почему же?

— Влад! — произношу резко и громче, чем хотелось бы, а после добавляю почти умоляюще: — Пожалуйста, можно мы просто помолчим? Я очень устала и у меня болит голова, поэтому на разговор с тобой я совершенно не настроена.

Ничего не отвечает, но я буквально физически могу чувствовать, насколько ему не понравились мои слова. Да и вообще, он ведь до ужаса не привыкший к тому, что кто-то может ему возразить. И это, как я вижу, не изменилось и по сей день.

К счастью, Влад больше не пытается со мной заговорить, но краем глаза вижу, до какой именно степени он сжал пальцами руль, резко вывернув его на повороте. М-да, с годами он характером ничуть не поменялся, а я в глубине души надеялась как раз таки на обратный эффект.

Допускаю мысль, что тоже веду сейчас себя глупо, избегая, казалось бы, банального диалога, но прекрасно понимаю, что пока совсем не готова к какой-либо беседе. Уж точно не сегодня. Да и не факт в принципе, что Владу нужен этот разговор, так как эти семь лет он прекрасно жил без какого-либо общения со мной, а вот я...

Как бы сильно меня это не бесило, но самой себе я уж признаться-то могу в том, что безумно по нему скучала. И вместе с этим жутко злилась. Злилась и на него, и на себя. Сейчас же мы оба являемся достаточно взрослыми людьми, которые вроде как должны забыть и отпустить старые обиды.

Я прекрасно это знаю, но нет, никак не получается. Да, те воспоминания уже не приносят такую сильную боль, и все же из головы слова Влада выбросить я просто физически не в состоянии. Они останутся со мной до конца моих дней в любом случае, потому как подобные вещи не забываются.

Бессмысленно листая новостную ленту в телефоне, в очередной раз смотрю в сторону Мусатова, позволяя себе внимательнее разглядеть часть его лица и руки, сжимающие руль. Задерживаюсь на них, а точнее на татуировках, которыми покрыта вся внешняя сторона ладоней, уходя под куртку и до самых плеч.

Эти замысловатые узоры, смысл которых так просто и не разобрать, не являются для меня открытием. И это еще одна слабость, которую с трудом, но я себе позволила. А заключается она в том, что я следила за Владом через соц. сети, наблюдая за тем, как меняется он сам и его круг общения. За это тоже себя ненавидела, но не могла отказаться от того, чтобы просто видеть его на экране своего мобильного. Подолгу рассматривала наши с ним общие фото — их брюнет, как ни странно, не удалил со своей странички и по сей день.

Вглядывалась в наши счастливые, улыбчивые лица и из раза в раз пыталась понять, как так наивно не замечала холодного равнодушия с его стороны. Но теперь понимаю, что банально не хотела я ничего замечать, привыкшая с детства думать, что абсолютно всем нравится мое общество только потому, что у меня богатые родители и шикарный дом в элитном районе города. А оказалось все куда сложнее.

В очередной раз задумавшись, зачем-то задерживаю взор на безымянном пальце правой руки парня с отсутствующим на нем обручальным кольцом. И так ведь знаю, что он не женат. Конечно, зачем ему куда-то торопиться, когда вокруг полно девушек на самый разнообразный вкус и под любое настроение... Да и Влад определенно не из тех парней, кто станет заводить семью будучи совсем молодым. Характер у него не тот, — больно ветреный.

Едва ли не облегченно выдыхаю, когда замечаю родной дом, из которого так необдуманно сбежала несколько лет назад. Двадцать минут пути в напряженной тишине позади, ура.

Подъехав прямо к воротам, Влад сигналит, а после выходит из машины. Я тоже выбираюсь на улицу, в тот же момент заметив, как открывается калитка и появляется мама. Она счастливо мне улыбается, но я не могу не заметить более чем очевидные темные круги под ее глазами.

Не сдержав эмоций, бросаюсь ее обнимать, прижимая к себе так, будто она вот-вот исчезнет или я вдруг проснусь в своей спальне там, в далёкой и все ещё такой чужой Германии. Но нет, конечно же, этого не случится, ведь я действительно наконец-то вернулась домой. Теперь, ощутив этот по-своему особенный воздух и увидев родных, еще сильней жалею о том, что не сделала этого раньше, глупо лелея собственную девичью обиду наравне с гордостью.

— Моя дорогая! Какое же счастье видеть тебя дома, — причитает ласково мама, гладя меня по голове и успев два раза расцеловать в обе щеки. — Не могу поверить...

Слышу, как хлопает крышка багажника машины, и медленно отстраняюсь от матушки, чтобы забрать свой чемодан, но Влад оказывается быстрее и уже подходит к нам, держа его в руке. Мама же, стерев набежавшие на глаза слезы счастья, смотрит сначала на него, а потом на меня так же, как это делал не так давно Андрей в больнице.

— Здравствуйте, теть Ир.

— Здравствуй, милый, — здоровается в ответ. Забираю свои вещи, не желая еще хоть секунду как-либо зависеть от бывшего друга. — Спасибо тебе большое, что привез Арину и предупредил, что она заехала к отцу в больницу, а то я совсем уж тут распереживалась. Заходи давай к нам на чай, я пирог вкусный испекла.

Хмурюсь. На моем лице на мгновение определённо отражается откровенное недовольство в сторону этих слов. И все-таки понимаю, что должна была сама маму поставить в известность о своих планах.

Замечаю, как на лице Влада заиграла легкая улыбка, после чего он отрицательно мотнул головой, прекрасно заметив мою реакцию.

— Благодарю за приглашение, но у меня много дел на сегодня. Всего доброго.

Одарив меня быстрым взглядом, разворачивается и возвращается к своему автомобилю, а я так и продолжаю смотреть куда угодно, только не на него.

— Передавай привет своему папе, — напоследок произносит мама, обращаясь к брюнету, после чего обнимает меня за плечи и ведет во двор.

Следую за ней, с силой сжимая пальцы на ручке своего чемодана. Спустя несколько секунд машина Мусатова-младшего стремительно отъезжает от ворот, и только после этого позволяю себе полностью расслабиться, последние полчаса чувствуя себя до предела натянутой струной.

— Детка, ты в порядке? — сама не замечаю, как останавливаюсь посреди дорожки, ведущей в дом, из-за чего мама удивленно оборачивается. Подходит ко мне.

Смотрит внимательно в мои глаза, прекрасно зная, как Влад был для меня дорог и насколько сильно я переживала после нашей ссоры. Но так как все последние годы я заверяла ее и папу в том, что давно это переросла, сейчас тоже приходится по-быстрому взять себя в руки и нацепить на лицо дежурную улыбку безмятежности.

— В полном. Ну, идем, ты там что-то про пирог говорила. Я умираю с голоду!

Удобней перехватив свою ношу, быстрее шагаю по направлению к нашему дому, желая как можно скорее оказаться в родных стенах.