Прости, малая

3. Кусочек воспоминаний

Толкнув входную дверь, переступаю порог и оказываюсь в просторной гостиной, мгновенно отмечая все изменения, произошедшие тут с момента моего последнего появления дома. А их, учитывая мамину любовь к ремонтам и перестановкам, немало. Но в целом, все осталось в таком же супер стильном оформлении, ведь в отменном вкусе мамы и сомневаться не приходится. И все же, несмотря на дорогую мебель и современный дизайн, здесь ощущается былой уют и тепло родных стен. И даже если брать во внимание совершенно новую обстановку, в этом доме мне знаком каждый уголок и каждая ступенька, потому как я в нем выросла.

На глазах отчего-то выступают в очередной за сегодня раз слезы, пока я раздеваюсь, вешая пальто в шкаф-купе. Мама сразу же убегает в сторону кухни, где у нее что-то жарится на плите.

Продолжаю неспешно оглядываться по сторонам, отмечая все новые и новые детали.

По сравнению с целым особняком дяди Яна, наш дом вообще можно назвать скромным. Один этаж, но при этом с высоченными потолками и имеющий довольно много разных комнат, помимо просто гостевых спален. А также огромный задний двор, где я любила отдыхать одна или же в компании подружек, особенно жаркими летними днями, чувствуя себя защищенной от посторонних глаз надежным забором.

Сделав несколько шагов, разглядываю этот самый двор, который прекрасно виден отсюда благодаря панорамному остеклению, что заменяет целую стену и в данный момент заливает практически всю гостиную солнечным светом.

Помню, как-то в журнале увидела шикарный особняк, который кто-то продавал... Я около недели ныла и уговаривала родителей его купить. К счастью, те не пошли на поводу моих капризов и не решились на приобретение целого дворца, где потеряться не составило бы труда. Но раньше мне действительно нравилось по большей части то, что было подороже и выглядело побогаче... Теперь же мои взгляды во многом изменились, и в какой-то мере я благодарна судьбе за те самые изменения, что вошли в мою жизнь. В ином случае сейчас бы я навряд ли отличалась от себя самой периода семилетней давности. А тогда я была далеко не ангелом.

— Ариш, сходи пока в душ и переоденься, потом покушаем. А то у меня там еще не все готово.

Так и замерев посреди гостиной, я чуть заторможено поворачиваю голову в сторону вернувшейся ко мне мамы, пребывая в своих размышлениях. Немного растерянно улыбаюсь и киваю, вновь подхватывая свои вещи и направляясь вперед, даже с закрытыми глазами зная, где находится моя комната. Чувствую, что матушка провожает меня долгим и задумчивым взглядом, явно понимая мое нынешнее состояние.

Миновав небольшой коридор, нахожу нужную мне дверь и тихонько ее приоткрываю, словно бы собираясь окончательно окунуться в свою прошлую жизнь. В какой-то мере, именно это я и делаю, ведь меня с новой силой накрывает множество самых разнообразных воспоминаний, которые только могли видеть эти стены.

Зайдя внутрь, отставляю чемодан в сторону, одновременно с этим ощущая, насколько сильно меня раздирают противоречивые чувства и тоска по прошлому. Несмотря на несколько ремонтов, сделанных в этом доме за последние года, в моей комнате практически ничего не изменилось. Мебель уже другая, но стоит все ровно на тех же местах, как было при мне. Мама об этом явно позаботилась.

Присев на кровать, прикрываю глаза и трачу пару минут на то, чтобы вернуть себе контроль над телом и мыслями. Честно говоря, не ожидала, что возвращение домой отнимет у меня столько душевных сил и вызовет огромное количество грусти, ностальгии и прочих разнообразных эмоций. Не думала, что настолько расклеюсь, так как особо никогда не отличалась сентиментальностью.

Что ж, ладно, обо всем подумать более подробно можно будет и вечером, а сейчас я в самом деле очень голодна.

Встав, подхожу к своему чемодану и прямо на полу его расстегиваю. Нахожу для себя необходимые вещи, а также средства личной гигиены. Полностью разобрать его решаю тоже потом, снова застегнув и отодвинув ближе к стенке.

Приняв душ в рекордные для себя пятнадцать минут, переодеваюсь и, оставив влажные волосы спадать на плечи, отправляюсь в столовую. В еще более наполненном светом помещении мама меня встречает уже накрытым столом с количеством блюд, больше подходящим для компании, состоящей из минимум пяти человек. Однако возразить она мне не дает, сразу же усадив на стул и положив передо мной столовые приборы.

С легким сомнением оглядев всю эту вкусную красоту, я все же решила махнуть рукой на свою фигуру и поесть как следует. Как-никак, но я слишком долго не ела мамину еду, по которой скучала не меньше, чем по ней самой.

— Мам, — набив едва ли не полный рот, произношу недовольно. — Перестань так на меня смотреть, когда я ем.

Подперев подбородок рукой, она нежно улыбается, по-матерински ласково наслаждаясь видом того, как я уплетаю за обе щеки ее фирменное рагу. На мою фразу она смеется, но послушно отводит взгляд. Берет графин и наливает себе в стакан сок. На мой вопрос, почему она сама не ест, неопределенно машет рукой в сторону плиты.

— По чуть-чуть нахваталась в процессе готовки.

Кивнув, принимая такой ответ, продолжаю наслаждаться обедом, мысленно отметив, что нужно еще оставить место для пирога с чаем. Но с этим, чувствую, будут проблемы.

Мельком взглянув на маму, замечаю, что она вновь смотрит на меня с легкой грустью в глазах.

— Совсем взрослая стала, красавица наша, — задумчиво произносит, шмыгнув носом и быстро промокнув глаза салфеткой, избавляясь от нахлынувших эмоций. Затем добавляет уже строже: — Вот только в последнее время совсем звонить нам перестала, забросила родителей.

— Прости, мамуль, — хмурюсь, подарив ей извиняющийся взгляд. — Дел как-то много накопилось, на работе некоторые проблемы были.

— А вот жила бы ты дома и работала бы не на какого-то иностранного дядю, а на благо семейного бизнеса. Это явно бы больше пользы принесло. Папа бы тебя управляющей в отеле сделал. Вон Влад — умница. И в отеле успевает за делами следить, и своему отцу помогает.

— Да кто бы сомневался... — тихо шепчу себе под нос, на миг замерев с ложкой у рта, стоило лишь услышать имя Влада. — Во-первых, я работаю не на какого-то дядю, а на молодую женщину, с которой у нас очень хорошие отношения, мам. Говорила же тебе. Во-вторых, меня все более чем устраивает. А ты вообще, как я погляжу, Влада все так же обожаешь, будто ничего и не случилось тогда. Спешу тебе напомнить, он, между прочим, дочь твою обидел сильно.

Несмотря на все свои прошлые заявления о том, что меня больше не грызет обида на друга детства, сейчас я не могу в достаточной мере контролировать свой голос, что звучит откровенно недовольно. И мама моя это, конечно же, замечает.

Улыбнувшись, она протягивает руку и нежно гладит меня по щеке.

— Владик уже на следующий вечер пришел к нам с отцом и извинился за свою выходку. Объяснил, что разозлился, потому и действовал на эмоциях. А тебя уже и след простыл. Честно говоря, когда ты заявила, что хочешь уехать и мы отправили тебя в Германию к Свете, были уверены, что ты вернешься через недельку-другую...

Пропустив последнюю ее фразу мимо ушей, ожидаемо зациклилась на другом.

— Он должен был передо мной извиниться, — шепчу возмущенно, окончательно отложив ложку, понимая, что былой аппетит уже не вернешь.

Мама встает, забирает от меня тарелку, а вместо нее ставит кружку с дымящимся чаем. Затем пододвигает ближе уже нарезанный пирог и несколько других угощений. Снова садится рядом.

— Мальчик так бы и поступил, если бы ты позволила. Но вспомни, ты же сама запретила ему давать твой новый номер телефона и местоположение. Строго-настрого нам с отцом велела этого не делать. И он тоже, думаю, сначала ждал, что ты остынешь и вернешься домой, где вы бы смогли нормально поговорить. А потом... потом Ян стал его посвящать во все подробности своих дел, и на плечи Влада легла большая ответственность.

Обхватив горячую кружку ладонями, опускаю взгляд, имея прекрасное представление о том, какими такими делами теперь он занимается по воле своего отца. Всегда ощущала внутреннее опасение, переживала, зная, что рано или поздно мой друг встанет на этот опасный, темный путь. Теперь же меня мало волнуют подробности его жизни. Хотя, кому я лгу...

— Арин? — осторожно меня окликает мама после минутной тишины, в период которой каждая из нас думала о своем. Поднимаю голову. — Вы с ним пообщались по дороге?

— Нет, — тут же заявляю твердо, задрав подбородок, будто бы сам Влад находится сейчас где-то рядом и слышит мои слова. — И если честно, у меня нет никакого желания с ним как-то общаться в принципе.

— Но так же нельзя, родная, — тяжело вздыхает, поджав губы. — Ты даже не хочешь дать второго шанса вашей дружбе. Он был рядом с тобой с самого твоего рождения, вы через столько всего вместе прошли. А сейчас ты хочешь все это просто выбросить в мусорку, как нечто незначительное. Семь лет не общались, каждый из вас жил своей жизнью, но можно ведь вернуть все назад, исправить...

— Мам! Спешу тебе напомнить, что это не я, как ты выразилась, выбросила в мусорку наши былые отношения. Это сделал он, а я всего лишь наконец-то открыла глаза и увидела, что была для него никем. Вся эта хваленая дружба, которой вы так восхищались с папой и дядей Яном, оказалась искренней только с моей стороны. И давай уже, пожалуйста, сменим тему. Лучше подробно расскажи, что там говорят врачи о состоянии папы. Как долго его еще в больнице держать будут, да и вообще? А то я сама спросить ничего не успела — приехал, раскомандовался, то же мне.

Усмехнувшись на мой саркастичный тон и поняв, что пока не стоит трогать тему с Владом, она становится серьезной и начинает пересказывать слова папиного лечащего доктора. К счастью, и от нее я не слышу ничего плохого, что могло бы как-то отразиться на здоровье отца. А потому спокойно выслушиваю все рекомендации на ближайшее будущее и узнаю, что выписать его должны уже через пару дней, если не возникнет никаких непредвиденных обстоятельств.

Болтаем с мамой больше часа, наслаждаясь обществом друг друга и отменным вкусом домашнего пирога. Затем же она отправляет меня отдохнуть после перелета, а сама уезжает по каким-то срочным делам. И хоть я сопротивлялась, заявляя, что чувствую себя вполне бодро, стоило мне прилечь на кровать, как веки сомкнулись мгновенно.

Проснулась я спустя еще три часа и первые несколько минут не могла прийти в себя.

Ненавижу спать днем, потому как просыпаешься потом и не понимаешь, где находишься и какое сейчас время суток. Сегодня же я и вовсе пару секунд пыталась понять, уставившись в потолок, действительно ли нахожусь в родительском доме или же это сон. Вошедшая в мою комнату и уже вернувшаяся домой мама развеяла все сомнения.

Посидев со мной минут пять и дав возможность окончательно проснуться, мама поставила меня в известность касаемо того, что через полчаса мы выезжаем к папе. Поэтому пришлось быстренько вставать и приводить себя в порядок. Ну а, соответственно, спустя час мы с ней уже были в больнице.

Время втроем провели замечательно, много о чем поговорили и обсудили, а вид еще более улыбчивого папы сделал меня по-настоящему счастливой в конце этого до ужаса тяжелого дня. Совершенно не уследили за временем и потому немало удивились, когда в палату заглянул уже знакомый мне врач и вежливо попросил попрощаться с его пациентом на сегодня.

Уходить не хотелось ни мне, ни маме, но сделать это пришлось, так как папу ожидали вечерние процедуры и ужин. Мы ему, конечно, привезли из дома пару кусочков пирога, но полноценную трапезу это не заменит.

В общем, стены больницы мы обе покинули в гораздо более хорошем настроении, и я в который раз за последние сутки поблагодарила судьбу за то, что мой родной человек остался жив и относительно здоров.

Поздним вечером, пожелав маме доброй ночи, переодевшись в пижаму и уже собираясь лечь в постель, я все же закончила разбирать свои вещи. Пустой чемодан отправила под кровать дожидаться того момента, когда он снова мне понадобится.

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что все стоит, лежит и висит на своих местах, щелкнула выключателем, потушив свет, а затем включила гирлянду, придавая своей комнате особенно неповторимую атмосферу.

Несмотря на отсутствие на улице снега, приближение праздника ощущается всем телом и я даже сегодня задумалась о том, чтобы встретить Новый год дома вместе с родителями. Только пока не решила — отпуск себе продлить до самого января или же потом приехать снова на пару дней. Но время еще подумать у меня в любом случае есть, а значит всерьёз в данный момент заморачиваться на этот счет глупо.

Приблизившись к компьютерному столу, беру из вазочки мандаринку и, присев в кресло, принимаюсь ее чистить. Однако, когда на глаза попадается альбом, стоящий на полке среди книг, о любимом фрукте я как-то забываю.

Протянув руку, достаю его и кладу перед собой на твердую поверхность, не сразу решив его открыть. Но когда все же делаю это, в груди неприятно начинает покалывать.

Мой альбом с фотографиями периода с самого раннего детства и по выпускной класс в школе. И на половине этих фото рядом со мной неизменно запечатлен Влад, который тогда являлся огромной частью моей жизни. Человеком, которому я могла доверить любую свою тайну, любой секрет. Да и чего уж там, он по сей день занимает слишком много места в моем сердце, тут мама права. Все, через что мы прошли, просто так не вырвешь из груди и не выбросишь.

Набравшись смелости, все же распахиваю альбом и замираю на первой же странице, вглядываясь в одно из фото, на котором запечатлены мы вдвоем. Я — с двумя косичками, улыбающаяся во весь рот и демонстрирующая отсутствие пары передних зубов, и Влад... Стоит, сложив руки на груди как самый настоящий взрослый, а на его лице отчетливо читается фраза "Как же вы все меня достали".

Откинувшись на спинку кожаного кресла, подношу альбом ближе к лицу и как сейчас вспоминаю тот летний день, который запомнился отчетливо, со всеми подробностями. А ведь тогда мне было всего пять с половиной.

Ближе к вечеру, когда жара более-менее спала, а солнце только-только стало садиться, наши с Владом мамы привычно повезли нас погулять в самый большой парк города, где находилась лучшая, по нашему мнению, детская площадка. Тетя Валя, захватившая с собой фотоаппарат, в течение пятнадцати минут пыталась сделать хоть одно красивое фото, однако сын ее ни в какую не желал поддаваться, постоянно строя различные рожицы или и вовсе не слушая ее просьб подойти, убегал. В итоге молодая женщина сдалась и вернулась на лавочку к своей пятимесячной дочери и моей маме, с доброй интонацией в голосе ругая Влада за тяжелый характер, который он определенно унаследовал от своего отца. Как сейчас слышу эти ее слова, сказанные нежным голосом с искренней любовью по отношению к супругу и сыну.

Обрадованный тем, что больше от него ничего не требуют, Влад убежал в сторону каруселей, а я отправилась чуть ли не в другой конец площадки, удобно устроившись в песочнице вместе со своей личной, привезенной из дома лопаточкой. Следующие десять минут я была полностью сосредоточена на постройке замка из песка, иногда поглядывая в сторону мамы и тети Вали, словно бы опасаясь, что они с чего-то вдруг бросят меня и уедут. Затем же, окончательно погрузившись в свой увлекательный процесс, я отвлеклась только тогда, когда на меня упала чья-то тень.

Подняв голову, увидела перед собой незнакомого мальчика лет десяти, смотрящего на меня и мой замок с противной улыбкой на лице. Улыбка эта сразу дала мне понять, что он точно не знакомиться пришел. Так и получилось.

Пришлось испуганно отскочить назад, когда этот самый мальчик несколько раз наступил на мой замок, окруженный куличиками, а после и вовсе пнул песок в мою сторону, отчего тот попал не только на мою одежду, но и на лицо. Я тогда так сильно растерялась, что даже заплакать не могла, глупо стоя на месте и наблюдая за тем, как он наслаждается данным безобразием.

Чувствуя, как к глазам наконец-то подступили слезы, а подбородок задрожал то ли от обиды, то ли от страха перед ним, я уже собиралась позвать маму на помощь, как вдруг рядом с нами оказался еще один силуэт, заметно уступающий моему обидчику и ростом, и комплекцией.

Не раздумывая ни секунды, Влад налетел на хулигана с кулаками, ловко попав тому прямо по носу. Должно быть, тогда ему крайне повезло, что тот мальчишка просто растерялся, иначе бы досталось нам обоим... Уже через миг из травмированного носа сорванца хлынула кровь, а сам он, заревев на всю округу, кинулся куда-то прочь. Как выяснилось позже, домой — за своей матерью.

Помню, уже через десять минут на детской площадке собралась целая делегация из мамочек и их детей, каждая из которых тыкала пальцем в сторону Влада, обвиняя того в жестокости и прочей ерунде. Помню также долгие разборки с мамашей того самого задиры, однако все это померкло для меня на фоне того, как Влад стал лично для меня в тот день самым настоящим супергероем. И все последующие годы он еще множество раз похожим образом становился на мою защиту.

Постоянно за меня заступался, никогда особо не разбираясь, кто виноват в той или иной ссоре, стычке. Несколько раз уже более серьезно, по-настоящему дрался из-за меня в школе с парнями, стоило кому-то хотя бы намеком меня обидеть. Влад всегда, абсолютно всегда занимал мою сторону, оберегая так, будто действительно любил и ценил. Может, именно этим он меня сам и разбаловал, заставив подумать, что так будет продолжаться и дальше. Как оказалось, нет. С небес на землю он же и спустил меня довольно скоро. Жестко, хладнокровно и беспощадно.

Громко захлопнув альбом, отправляю его обратно на полку, а сама встаю с кресла и забираюсь под одеяло в постель.

Хватит с меня на сегодня впечатлений и уж тем более мыслей о Владе.