Его выписали через неделю. И эта неделя была самой адской из всего времени, что мы провели здесь. Нет, лгу, за все время, что я вообще его знала. Потому что… ну не могла я позволить этому случиться, не могла я дать себе волю и допустить то, чего быть не должно. Ведь не настоящее это все. Стечение обстоятельств, не более, химия из-за постоянной близости, гормоны его, голод женский мой. Я это испытала почти мгновенно, едва отшатнулась от него, сжимая дрожащими руками ворот блузки и тяжело дыша, глядя в наглые глаза, которые постепенно меняли выражение, пока улыбка не пропала с его лица, и брови снова не сошлись на переносице – жгучее чувство стыда.
– Что такое? Три шага назад, да? Стыдно? Противно? В чем дело? Может, убежишь опять?
А я пуговки с пола собираю и смотреть на него не могу, не
