Горячая сестричка [18+]

Глава 4

А надумал я одно — надо слушать, что он ей скажет. Интересно, как он выкрутится. В его благородный бред я не верю. Пусть хоть сто раз скажет, что мы с ней брат и сестра — без ДНК-теста я ему не поверю.

Я поднялся на второй этаж, тихо подошёл к кабинету и приоткрыл дверь. Внутри стояла напряжённая тишина. Джесс сидела на краю кресла, будто готовилась убежать, а отец — мрачный, будто сам себе не хозяин. Они оба обернулись, когда я вошёл.

— Ну что, разговор удался? — усмехнулся я, усаживаясь в кресло напротив. — Или снова не хватило духу?

Отец тяжело выдохнул, сжал руки в кулаки — видно было, как он злится, но пытается держаться.

— Пока нет. Я... не знаю, с чего начать, — сказал он глухо.

— Так и скажи, как есть, — пожал я плечами. — «Тони — твой брат, а вчера он тебя жёстко поимел. А ещё я бросил твою мать, потому что вы мне были не нужны». Просто, ясно, доступно.

Слова мои ударили по комнате как гром. Отец метнул в меня испепеляющий взгляд, брови сошлись, челюсть напряглась. Я попал прямо в цель.

— Ч-что?.. — голос Джесс дрогнул, как у ребёнка, которого толкнули в ледяную воду. Она смотрела на нас, не моргая. Плечи её задрожали.

— Да, родная, сюрприз. Похоже, мы брат и сестра, — хмыкнул я. — Папочка просто не удержался, наставил рога моей матери и исчез, оставив твою мать с ребёнком. Как по учебнику.

— Это... правда?.. — прошептала она, и в её глазах блеснули слёзы. Конечно. Я знал, что она не выдержит.

— К сожалению, да, — тихо произнёс отец, опуская голову. Он выглядел сломленным, как человек, которого догнала собственная подлость.

Джесс медленно вытерла слёзы с лица и, неожиданно для меня, подняла подбородок. В её взгляде появилось что-то стальное.

— Я хочу знать всю правду. До конца. Без прикрас.

Отец молча кивнул. Казалось, он ждал этого вопроса всю жизнь.

— Когда родился Энтони, моя жена, мать Тони, ушла в материнство с головой. А я... мне не хватало любви. Я был молод, глуп. Твоя мать — она была прекрасна. Нежная, добрая, настоящая. С ней всё было по-другому. У нас начался роман. А потом... она пришла ко мне и сказала, что беременна. Я испугался. Прогнал её. Хотел забыть. Вернулся к семье.

Он сделал паузу. Говорить дальше ему было тяжело.

— Через год она пришла снова. С тобой на руках. А я... даже не вышел к ней. Просто отвернулся. Я был подлецом. И с тех пор живу с этим грузом.

Он опустил голову в руки и замолчал. В комнате стояла тишина, пронзительная и тяжёлая. Даже мне стало немного не по себе.

Я смотрел на него, и впервые в жизни увидел не отца, а мужчину, которого давит собственное прошлое.

— Я даже не знаю, что сказать... Это отвратительно, подло и просто мерзко, — произнесла Джесс, смотря на отца с недоверием. Её голос дрожал, но в нём звучала сила. — Как вы могли так поступить?

Я наблюдал за ней, сдерживая смешок. Как же легко она поверила. Просто... поверила. Ни фактов, ни доказательств. Где анализы, где логика?

— Я не верю, — сказал я ровно. — Прежде чем принимать этот бред за правду, хочу анализ ДНК. Без него — ничего не доказано.

— Чего?.. Ты серьёзно сейчас? — Отец посмотрел на меня с удивлением, брови у него взлетели, как у клоуна на ярмарке.

— Абсолютно. Позвони своему другу, у тебя ведь есть связи. Пусть водитель отвезёт всё, что нужно: волосы, кровь — я не знаю, что они там используют.

Отец пару секунд молчал, разглядывая меня, будто впервые увидел. Потом кивнул и, ничего не сказав, вышел с телефоном в руке.

Я остался с Джесс. Девушка сидела молча, но я чувствовал, как она трясётся изнутри. Такая нежная, такая красивая... даже если не сестра — просто женщина, которую хочется ломать.

Я наклонился ближе:

— Не думай, что если ты, возможно, моя сестра, я вдруг начну тебя любить. — Я ухмыльнулся. — Я заставлю тебя страдать. И буду делать это с удовольствием.

Джесс вздрогнула. Я видел, как в ней что-то ломается. И тут в дверь снова вошёл отец.

— Понадобятся капли вашей крови и несколько волос. — Он говорил сухо, раздражённо, будто ему самому было противно, что дошло до этого.

— И твои тоже, — добавил я.

Он резко повернулся ко мне:

— Зачем?

— Потому что я хочу быть уверен. Не собираюсь верить только на слово. — Мой голос стал резким как нож.

Я встал, взял с полки его любимый нож с резной рукояткой и провёл по пальцу. Кровь выступила быстро, начала капать на дорогой ковёр. Мне было плевать.

— Куда кровь девать? — спросил я, глядя на капли, будто они были всего лишь чернилами.

— Сейчас, принесу ёмкости, — пробормотал отец, явно потеряв контроль над ситуацией. Он что-то прошептал прислуге, и та через минуту вернулась с маленькими стеклянными баночками.

Джесс молча взяла нож и порезала палец в том же месте, что и я. Ни звука, ни слезинки. Только тонкая капля крови скользнула по её коже. Затем она выдернула из волос несколько длинных тёмных прядей.

Отец сделал то же самое, хоть и с заминкой. Я внимательно смотрел, чтобы он не мухлевал. Мы сложили образцы по баночкам. Один за другим. Стекло звенело в его руках. Он дрожал.

— Всё, — сказал он. И передал всё прислуге.

Проверка началась. Теперь — только факты. Никакой веры. Только правда.

— Вечером будут результаты, — сказал отец. Его голос был натянут как струна. Он пытался держаться спокойно, но я знал — он переживает. Его друг работает быстро, почти всегда с надёжностью автомата.

— Я не собираюсь тут задерживаться, — холодно бросила Джесс, скрестив руки на груди. Слова её звучали вызывающе, но в глазах плескалась тревога. Она прятала страх за маской надменности, и это было почти жалко.

— Придётся, — ответил я, подходя ближе. Провёл пальцем по её щеке — кожа у неё мягкая, тёплая. Она тут же отдёрнулась и с силой ударила меня по руке.

— Не трогай её, пока не придут результаты, — сказал отец. Его голос был ровным, но в нём звучало предупреждение. Настоящее, весомое.

— Я и не собирался. Но вот мои ребята — они с ней уже знакомы. И, кажется, ещё не наигрались с этой маленькой… — я замолчал ухмыльнувшись.

Отец резко поднялся со стула.

— Нет. С этого момента я сам за ней слежу. Если понадобится — приставлю охрану. Но ты, Тони, и твои "друзья" к ней не подойдёте. Ни шагу. Я ясно выразился? — Его голос стал стальным, и в нём не было ни капли сомнений.

Я посмотрел на него. Такой твёрдости я в нём не видел давно. Что ж, хотя бы раз сыграл роль настоящего отца.

— Ещё как ясно, — отозвался я и вышел из кабинета. Делать там больше было нечего. Отец — идиот.

Шёл по коридору, сжимая кулаки. Какой же он жалкий. Старый, вонючий лицемер. Как он мог так поступить с моей матерью? Она была светом. Добрая, мягкая, настоящая. А он?.. Он растоптал всё, что у неё было. Просто вышвырнул её из своей жизни, как ненужную тряпку.

Я ненавижу его. И буду напоминать ему об этом до конца его дней. Пусть помнит, кого он предал.

Нужно отвлечься. Работой, делами. Вечер уже близко. Скоро всё решится. Это будет сложный вечер, для меня уж точно, нужно немного отдохнуть и расслабиться.