Секс, страсть и желание [18+]

Глава 2

Вот и настал мой первый день в новой школе. Проснулась раньше обычного — и не от будильника, а от какого-то внутреннего напряжения. Наверное, всё-таки волновалась. В прошлой школе у меня было всего пару друзей, но им пришлось остаться там. Связь, скорее всего, оборвётся. Это ведь всегда так — переезжаешь, и всё. Старые друзья исчезают, как будто и не существовали. Но, если честно, я не слишком переживаю. Люди приходят и уходят.

Я встала, пошла в ванную, умылась ледяной водой, чтобы прогнать остатки сна. Волосы быстро собрала в две небрежные гульки по бокам, выпустив вперёд пару прядей чёлки — так лицо казалось чуть мягче. Лёгкий макияж — тон, тушь, немного блеска на губы — и я уже выглядела более или менее живой. Хватит. Не на свидание иду, а в школу.

Выбрала кожаную юбку и голубую блузку без рукавов. На улице хоть и сентябрь, но тепло, почти как в августе. Ещё можно позволить себе лёгкую одежду. На ноги — каблуки. Шестнадцать сантиметров. Да, знаю, звучит сумасшедше, но я привыкла. С четырнадцати лет хожу в таких. Они будто щит, делают меня выше — в прямом и переносном смысле.

В сумку бросила только самое нужное: кошелёк, телефон, блокнот и ручку. Не думаю, что сегодня придётся особенно учиться — всё равно будет знакомство, формальности, скука. Зато Лондон... Лондон прекрасен. Я шла по улицам и не могла оторвать глаз от архитектуры. Всё здесь будто застыло во времени: готические шпили, чёрный камень, узкие балконы, витражи. Город дышит историей, и это завораживает. Настолько, что я не заметила, как немного опоздала.

Школа оказалась ближе, чем я думала — всего десять минут пешком. Но, конечно, именно в первый день я немного замешкалась, засмотрелась на очередной особняк, и… вуаля. Опоздание. Ничего, переживу. Главное — не юлить. Просто сказать правду.

Я ворвалась в здание, бегло осмотрелась, нашла нужный кабинет и толкнула дверь. В классе тут же воцарилась тишина, все головы повернулись в мою сторону. Ох, как я ненавижу этот момент. Эти взгляды — настороженные, оценивающие. Как будто я пришла с хвостом или с третьей грудью. Я худая, да. Бледная, да. И что с того? Это не повод пялиться.

— Извините, что опоздала. Я новенькая, — чётко сказала я, стараясь держаться спокойно.

Учитель, мужчина лет пятидесяти с усталым лицом и аккуратной сединой у висков, кивнул.

— Ничего страшного. Класс, у нас пополнение. Познакомьтесь — Сарра Лэй.

Я кивнула и выдавила лёгкую улыбку:

— Приятно познакомиться.

Класс явно оживился. Кто-то хихикнул, кто-то откровенно уставился. Я прошлась взглядом по лицам и направилась искать свободное место. Чувствовала себя как под прожектором. Все будто сканировали меня.

Свободной осталась только одна парта — последняя во втором ряду. Отлично. Идеальное место: в центре, но подальше от внимания учителя. Я быстро села и огляделась. В классе человек двадцать пять, если не больше. Судя по количеству парт — рассчитано на двадцать шесть. Значит, кого-то нет. Или кто-то всегда опаздывает сильнее меня.

Ну что ж. Первый день начался. Погнали.

Я сидела одна. За своей партой. Ощущение было, будто вокруг гудел улей — кто-то шептался, кто-то хихикал. И всё это, разумеется, обо мне. Я слышала обрывки фраз: «она такая худая», «анорексия?», «может, дистрофия?», «надо узнать». Смешно. Эти разговоры меня давно уже не ранят. Я привыкла.

Но нет, я ничем таким не болею. Просто у меня такой организм — я не набираю вес. Хотела бы — не получилось бы. Я пробовала. Врачи, витамины, питание — всё это уже пройдено. Диагнозов нет, а тело всё равно остаётся таким, какое есть.

Через сорок минут урок наконец-то закончился. Я быстро встала и направилась к расписанию на стенде. Надо бы всё-таки узнать, что там у меня дальше. Да, возможно, стоило позаботиться об этом заранее… но, честно, мне было лень. И никто не подсказал.

Я почти дошла до доски, когда меня внезапно прижали к стене. Резко. Грубо. Передо мной выстроились три девчонки. Те самые, из шепчущихся. Каждая из них — как гора. Я мельче их в два раза. И всё же — страха не было. Только раздражение.

— Почему ты такая худая? — спросила одна. Глаза у неё были тяжёлые, прищуренные, как у охотника.

Позже я узнала, что это местная «элита». Троица, которой все боятся. Девочки их избегают, учителя делают вид, что не замечают. Только я не поняла — чего в них бояться? Они же не грозные, не страшные — просто шумные и нахальные. Такие «властью» себя вообразили. Особенно смешно это выглядело на фоне моей худобы. На их фоне я вообще казалась призраком.

— Организм такой. Не поправляюсь, — ответила я просто и спокойно, глядя им прямо в глаза.

— Не ври нам, — процедила вторая сквозь зубы. У неё были ярко намазанные губы и тяжёлое дыхание. Словно она злилась просто потому, что я стояла перед ней уверенно.

— Я не вру, — спокойно повторила я. — Всю жизнь пытаюсь набрать вес, ничего не выходит. Я наблюдаюсь у врачей, сдаю анализы, всё под контролем. Следить приходится. Потому что если не хватает массы — это может плохо закончиться. Я не худею специально. Это просто моё тело. Понятно?

Я чуть оттолкнула одну из них плечом и спокойно прошла мимо. Без резких движений, без крика. Им это бы только и нужно — устроить шоу. А я не собиралась в этом участвовать.

Я не понимаю, почему людей так волнует чужая внешность. Что им с того? Я никогда не занималась спортом. Только танцами. И слежу за питанием — просто потому, что мой организм капризный. Некоторые продукты он не переносит. Меня может вырвать буквально через десять минут после того, как я съем что-то «не то». Поэтому я ем правильно. Чисто. Без фанатизма, но с головой.

К тому же танцы — это не просто хобби. Это дисциплина. В моём стиле танца лишний вес — это балласт. С ним просто невозможно двигаться так, как нужно. Я уже давно не выступаю, но всё ещё думаю об этом. Может, открыть свою студию? В семнадцать лет. Учить танцам. Или рисованию. Не решила ещё.

Ладно. Вернёмся к реальности. У меня ещё четыре урока впереди. С этой "элитной" компашкой в одной школе — это испытание. Но я справлюсь. Я справлялась и с худшими.

Я зашла в кабинет и снова заняла своё место. Последняя парта, второй ряд. Мой уголок спокойствия. Или почти спокойствия. Потому что неожиданно ко мне подсела девочка. Тихо. Без слов. Просто села рядом.

Я напряглась. И что ей от меня нужно?

— Привет, ты ведь Сарра? Сарра Лэй? Да? — прозвучал тихий голос рядом. Слишком много вопросов подряд. Слишком внезапно.

Я медленно повернула голову, посмотрела на девочку, севшую рядом. Невысокая, с торчащими локонами, в очках с толстой оправой и настороженной улыбкой.

— Ну да. А что? Не так что-то? — спросила я, глядя на неё с подозрением. В таких моментах я всегда настораживаюсь.

— Нет-нет. Всё хорошо. Соболезную твоей утрате, — сказала она.

Я сразу нахмурилась.

— Я не хочу это обсуждать, — отрезала я. Внутри всё скрутило. Терпеть не могу эти фразы. Они ничего не значат. Они — как наклейка «всё будет хорошо» на гроб.

— Да, я всё понимаю. Просто это так печально... Я слышала, тебе всё наследство перешло, — добавила она, будто между делом. Как бы случайно.

Я сжала кулаки.

— И что с того? — в голосе зазвучала ярость. Я знаю, к чему это всё. Я видела этот взгляд. Видела тысячи раз. Жадный интерес, прикрытый жалостью.

— Я просто... хотела бы с тобой дружить, а ты злишься, — пробормотала она, будто извиняясь.

— Да, я злюсь, — резко сказала я. — Потому что все люди меркантильные. Если бы у меня не было денег, ты бы и не подсела ко мне. Так что или уходи ты, или уйду я. Не трогай меня.

Щёки горели от злости. Грудь тяжело вздымалась. Я сдерживала слёзы, но чувствовала, как внутри всё вскипает.

— Да ладно тебе. Я не из-за денег. Просто ты милая. Ну... внешне, конечно, — добавила она, и её голос стал колким.

Всё. Этого было достаточно.

— Я не вынесу этого, — прошептала я и резко поднялась. Выхватила сумку, закинула на плечо, метнулась к выходу. В дверях коротко бросила учителю:

— Извините.

Я шла по коридору быстро, почти бегом. Глаза щипало от слёз, тушь текла по щекам, но мне было плевать. Мне не нужно было сочувствие. Не нужно было сочувствующих. Я просто хотела, чтобы все оставили меня в покое.

Родители... Это была не просто потеря. Это было как вырвали кусок меня. Они были всем. Моя опора, моя жизнь, мой смысл. Когда их машина врезалась в ограждение, и по новостям прошёл короткий репортаж, все услышали эту проклятую фразу: «Их дочери, Сарре Лэй, достаётся всё наследство». Всего несколько секунд. Но, видимо, этого хватило, чтобы запомнили.

Я не смирилась. Я до сих пор не могу. Каждый день — как нож по сердцу.

И вот, в слезах, я врезалась в кого-то. Не заметила — пелена перед глазами. Удар, я упала. Пол был холодный, неприятный.

— Извините, — всхлипнула я и попыталась подняться, но ноги будто подкашивались.

Где-то в глубине груди немного отпустило. Как будто само падение стало точкой — крошечной передышкой в этом дне. Слёзы высохли, тушь растеклась, но я всё ещё дышала. А это что-то.

— Смотри, куда идёшь, — бросил кто-то недовольно. Голос принадлежал брюнету, который стоял ко мне спиной. Резкий, раздражённый. Настоящий козёл.

— Извините, — тихо пробормотала я и шмыгнула носом. Слёзы мешали нормально видеть. Я вытерла лицо салфеткой, подняла сумку и всё-таки поднялась с пола, хотя внутри хотелось просто лежать и провалиться сквозь землю. Всё тело ломило от напряжения и боли, не физической — той, что душит изнутри.

— В следующий раз "извините" не пр... — начал было он, но обернувшись, осёкся. Его взгляд задержался на мне. Застыл. Секунды тянулись медленно, как в кино, где актёр вдруг осознаёт, что перед ним не просто прохожий.

— Ты что-то говорил? — напомнила я, приподняв бровь.

Он словно вышел из транса, моргнул.

— Лицо показалось знакомым... Думал, ты одна из тех. Или из клуба, где я бываю по вечерам. Мне показалось. — Он на секунду замолчал, затем резко добавил, с дерзкой полуулыбкой: — Слушай, детка, ещё раз заденешь меня — я тебя жёстко трахну. Поняла?

Холод разлился внутри. Слова ударили как пощёчина. Я чуть не задохнулась от резкой волны непонимания и... чего-то ещё. Что это было? Гнев? Шок? Страх?

— Д-да, — выдавила я, не узнавая собственного голоса.

Он посмотрел ещё мгновение, потом просто развернулся и ушёл, словно ничего не сказал. А я осталась стоять, как вкопанная, провожая его взглядом. Его походка была уверенной, почти ленивой. И почему-то в голове застряло: глаза. Глубокие, холодные, ледяные голубые глаза. Скулы — чёткие, лицо — словно вырезано. И через тонкую ткань рубашки угадывались мускулы.

Я не думала о мальчиках. Не интересовалась. Мне шестнадцать, и до сих пор я никому не позволяла приблизиться. Я была девственницей, и гордилась этим. Но этот парень... он будто вывел из равновесия одним взглядом, одной фразой.

Я больше не могла оставаться в школе. Не в таком виде. Не с такой головой. Я вышла и пошла домой. Быстро, не оборачиваясь. Просто исчезнуть.

Когда подошла к своему дому, увидела его. Того самого. Он вылезал из машины, вальяжно, будто никуда не спешил. Наши взгляды не пересеклись — он даже не заметил меня. Или сделал вид, что не заметил. Я проскользнула в дом и захлопнула за собой дверь.

Сбросив одежду, натянула домашние шорты и майку. Нужно было проветрить голову. Я взялась за уборку — пыль, стекло, пол. Этот дом — слишком большой, и в нём слишком много тишины.

Когда закончила, пошла на кухню, заварила себе кофе и вышла на балкон. Воздух был тёплый, свежий. Район здесь тихий — только двухэтажные дома. Я опёрлась на перила, сделала глоток, и тогда увидела его снова.

Он был у себя на балконе. Только что из душа. На бёдрах — одно лишь полотенце. Он переодевался, не замечая, что его кто-то видит. Слишком расслаблен, слишком... естественный.

И в голове эхом прозвучало его: «Я тебя жёстко трахну».

В животе будто что-то сжалось. Я резко опустила взгляд. Что со мной? Что это за реакции? Это просто гормоны. Просто стресс.

Я вернулась в комнату и провалилась в сериалы. Один за другим. Мороженое, пижама, тёплый плед. До ночи. Только в 23:40 я наконец выключила свет. Легла. Но мысли не отпускали. Он не отпускал.

Чёрт. Почему именно он? Почему сейчас?

Или всё-таки — это просто гормоны?