Больная любовь [18+]

Глава 4

За завтраком все вовсю болтали — пересказывали друг другу сплетни, слухи, последние домовые новости. Смех, шёпот, подколки… Видимо, это у них обычное утреннее развлечение. Меня же это только раздражало. Я не люблю сплетни. Особенно когда в голове всё ещё стучит эхо вчерашнего.

Майлз. Дамиан. Господи… За что мне это всё? Вчерашний день прошёл, как дурной сон, но он цепко держал меня за горло даже с утра. А ведь я только начала работать здесь. И если такой "старт", то что же будет дальше?

Я смотрела на свою тарелку, но еда казалась пластмассовой. Не было ни вкуса, ни желания. Только тяжесть в груди. Меня выдернуло из собственных мыслей голос Эшли:

— Ты чего не ешь ничего? — Она склонилась чуть ближе, посмотрев на почти нетронутый омлет.

— Я… я не голодна, — пробормотала я. Голос предательски дрожал. Не от холода. От тревоги.

Это была не совсем ложь. Но и не правда. Просто сейчас еда казалась чем-то совершенно чужим.

— Тебе нужно есть. Ты и так худышка. — Эшли бросила на меня внимательный взгляд, в котором смешались забота и беспокойство.

— Правда, не хочу. Лучше я пойду убирать, — я уже вставала, лишь бы уйти от стола, от разговоров, от собственных мыслей.

Но Эшли быстро среагировала:

— Нет, постой. Иди лучше постельное поменяй в комнатах Дамиана, Майлза и Натали с Мэтом. Только будь осторожна. Дамиан вроде бы в доме. Сегодня не поехал на занятия.

При упоминании его имени что-то сжалось внутри. Комната Дамиана... Я не готова туда заходить. А если он там?..

— Хорошо… — кивнула я, стараясь не выдать волнения. — А почему ты их по именам называешь? Я заметила, ты одна так делаешь. Остальные — нет.

Эшли чуть улыбнулась, почти грустно:

— Потому что я здесь с пятнадцати лет. Уже почти родня, — в её голосе скользнула усталость, как будто за этим стояло слишком много прожитого.

— Прости, если я лезу не в своё дело… — тихо сказала я. Меня вдруг охватило неловкое чувство.

— Всё в порядке. Просто это долгая и не самая весёлая история. Хочешь — вечером расскажу?

Я немного замялась.

— Я сегодня иду с Майлзом в библиотеку… — добавила с осторожной улыбкой. Мне всё ещё не верилось, что он пригласил меня.

— После библиотеки. В десять, на террасе. Я приду. — Эшли кивнула, и в её глазах блеснуло что-то личное. Мне вдруг стало очень важно услышать её историю.

— Хорошо, Эшли. А, кстати… ты не знаешь, почему мне тоже можно их по именам называть? Я же только приехала. Разве это не странно?

Она чуть хмыкнула:

— Загадка. Но уверена, скоро сама поймёшь. Так или иначе.

— Спасибо. — Я глубоко вдохнула и сжала пальцы. — Пойду, наверное… менять постельное.

Хотя сердце бешено билось. Комната Дамиана… Даже просто его имя вслух звучало как угроза. Но нужно идти. Нужно работать. Нужно научиться не дрожать.

Хотя внутри всё ещё трясло.

После разговора с Эшли я поднималась по лестнице, прижимая к груди свежие простыни. Мысли путались, настроение менялось с каждым шагом. Что такого произошло в её жизни, что она начала работать в этом доме в пятнадцать? Почему мне, новенькой, разрешили обращаться к Джонсам по именам? Это выбивалось из общего порядка и казалось чем-то значимым. Я будто приоткрыла дверь в нераскрытую тайну.

Сначала я заглянула в комнату Натали и Мэтью. Комната была пуста, постель аккуратно заправлена, подушки ровные — в их манере чувствовалась строгая аккуратность. Всё было почти стерильно идеально. Я улыбнулась. Да, тут явно обитает Натали. Я быстро, но тщательно сменила постельное бельё, стараясь не нарушить порядок. Работа для меня — это не просто способ выжить, а якорь. Я не могла позволить себе сделать хоть что-то небрежно.

Теперь очередь за комнатами на третьем этаже. Сердце чуть учащённо застучало, когда я ступила на последнюю ступень. Я надеялась, что сначала попадётся комната Майлза — его присутствие на меня действовало почти умиротворяюще. В отличие от его брата. Но, как назло, дверь, что приоткрылась первой, вела именно туда, куда мне меньше всего хотелось — в комнату Дамиана.

Я глубоко вдохнула. «Только быстро. Он, скорее всего, где-то внизу». Комната была пуста, по крайней мере на первый взгляд. В воздухе ещё витал запах влажного полотенца и дорогого парфюма. Я сделала шаг внутрь, стараясь не дышать. Всё здесь казалось напряжённым, как сам хозяин — резким, непредсказуемым, опасным.

Я подошла к кровати и начала снимать наволочки. И тут — я почувствовала. Лёгкое, почти мимолётное прикосновение к бедру. Я вздрогнула и резко выпрямилась. Сердце ухнуло в пятки.

— Не стоило тебе заходить сюда одной, — услышала я знакомый голос за спиной.

Дамиан стоял почти рядом со мной. Мокрые волосы прилипли к вискам, на плечи накинуто полотенце, грудь всё ещё блестела от воды. Он смотрел на меня с тем выражением, которое я начинала бояться узнавать — смесь ухмылки, превосходства и… чего-то хищного.

— Я… Я не знала, что ты здесь, — выдавила я, пытаясь сохранить спокойствие, но голос всё же дрогнул.

Он медленно зашёл в комнату, дверь за ним закрылась. Мне стало не по себе. Пространство вокруг словно сжалось.

— Мне нужно закончить работу, — произнесла я твёрже, чем ожидала от себя.

Он не ответил сразу. Сделал шаг, потом ещё. Я отступила на шаг назад, но задела кровать. Некуда было отступать.

— Ты мне не хозяйка, чтобы командовать. Но... любопытная ты, — сказал он, склонив голову набок. — Всё пытаешься понять, что тут происходит, верно?

Я молчала. Горло перехватило. Его близость давила. Хотелось исчезнуть.

— Дамиан, мне нужно уйти. Пожалуйста.

Он остановился. Мгновение тишины показалось вечностью.

Я резко выпрямилась, стараясь отстраниться. Но он уже стоял рядом. Его лицо было близко, а на губах — ухмылка, от которой холодело в груди.

— Я только работаю, — произнесла я с трудом, голос предательски дрожал.

— Работаешь? Мм... Как старательно, — он сделал шаг ближе, нависая надо мной, и взгляд его блестел чем-то нехорошим.

Я попятилась, пока не упёрлась спиной в кровать. Сердце стучало в горле. Не кричать. Не паниковать. Только бы он отстал.

— Дамиан, — прошептала я, — пожалуйста, не надо.

Он уже протянул ко мне руку, когда в дверь влетел Майлз. Я даже не сразу поняла, что произошло. Его голос, громкий, резкий, как выстрел, оборвал момент:

— Ты с ума сошёл?!

Я не помню, как успела отскочить в сторону. Лишь слышала, как Майлз шагает вперёд и, не колеблясь, бьёт брата. Тот с хриплым смехом вытирает губу. На нём — только полотенце, и это делает сцену ещё более отвратительной. Я отвожу взгляд, чувствуя, как всё внутри выворачивается.

— Ты влюбился, да? — усмехается Дамиан, и голос его отзывается липким холодом в затылке. — Защитник нашёлся. А она тебе не ровня.

— Заткнись. Ещё раз приблизишься к ней — сам пожалеешь. Эстер, пошли.

Я позволила Майлзу взять меня за руку и вывести из комнаты. Колени дрожали, дыхание сбивалось. Позади нас ещё звучал голос Дамиана, и каждое его слово — как удар по стеклу:

— Она не вечная. И я всегда получаю то, чего хочу.

Майлз крепче сжал мою ладонь.

— Прости, что снова пришлось через это пройти. Я… не должен был оставлять тебя одну.

Я молчала. Голос застрял где-то между грудью и горлом. Но в голове звучало отчётливо: «Этот дом полон теней. Но, может, не все в нём — чудовища».

Я решила, что на этот раз лучше просто промолчать. Иногда молчание — единственный способ сохранить остатки сил, когда всё внутри кричит. Я опустила голову и продолжила работу, которую дала мне Эшли. Пальцы двигались автоматически, будто отделившись от тела. А мысли витали где-то далеко — в том месте, где нет страха, где никто не смотрит на тебя так, как будто ты не человек.

Через несколько минут я увидела в окно, как Майлз вышел из дома. Его брат, Дамиан, тоже ушёл — слава богу. Только тогда я почувствовала, как напряжение, будто канаты, стягивавшее грудь, начинает ослабевать. Я облегчённо выдохнула и снова сосредоточилась на задании. Хоть немного контроля, хоть что-то завершить — это придавало сил.

Но когда тишина заполнила комнату, мои нервы не выдержали. Я опустилась на пол, обняв себя руками, и слёзы вырвались наружу — бурные, горячие, будто всё, что я держала в себе, нашло выход. Я не всхлипывала — я рыдала, почти беззвучно, захлёбываясь эмоциями. Моя слабость, моя ранимая душа — они больше не могли притворяться сильными.

— Что случилось? — тихо спросил Майлз, вернувшись неожиданно. Он опустился рядом со мной и протянул руку, не касаясь, просто давая понять, что он здесь.

— Ничего… всё хорошо. Прости, просто… сорвалась, — выдохнула я, хотя сама не верила в это "хорошо". Я попыталась вытереть слёзы, но они продолжали течь, словно у них был собственный упрямый характер.

— Эй… иди ко мне, — мягко сказал он и обнял меня. И я, словно ребёнок, прижалась к нему, уткнувшись в его грудь. Его руки были тёплыми, надёжными. Я не понимала, почему Майлз вызывает во мне это чувство безопасности, но оно было. Настоящее, обволакивающее.

Мы просто сидели так, и в этом объятии было больше поддержки, чем в любых словах. Мне казалось, я знала его сто лет. Он был тем, кто не пытался чинить меня, а просто был рядом, не требуя объяснений.

— Фу, сопли. Потрахайтесь ещё, голубки, — раздался насмешливый голос Дамиана. Я вздрогнула. Он вернулся. Не услышала, как. Я сжалась, готовая к новому витку боли. Но не могла больше молчать.

— Заткнись, придурок! — крикнула я, сквозь слёзы. Мне было плевать, кто он. Хватит. С меня довольно.

— Что ты сказала, шалава? — Дамиан остановился в дверях, его голос был полон яда, но на лице промелькнуло удивление. Он не ожидал от меня этого.

— Сказала, чтобы ты заткнулся, — повторила я твёрдо, отходя от Майлза и вставая. Мои ноги дрожали, голос тоже. Но я смотрела на него в упор. Без страха. Или, по крайней мере, с видом, что его нет.

— Тебя мама не учила, что нельзя грубить старшим? — сказал он, приближаясь.

И тут меня накрыло. Слово "мама" ударило по нервам как плеть. Воспоминания обрушились на меня волной. Мамины руки. Её голос. Папин смех. Их больше нет. Они были всем, и теперь их нет. А этот урод посмел…

Я снова заплакала — уже от боли, от ярости, от бессилия. И, кажется, в этот момент я окончательно поняла: больше не позволю никому унижать себя. Никогда.

— Ты мою мать не трогай, — проговорила я сдавленным, но полным ярости голосом. Слёзы всё ещё катились по щекам, но теперь это были слёзы не только боли, но и злости. Мне было невыносимо слышать, как кто-то вроде него даже произносит слово «мама».

— А что такое, мамочка в детстве не любила? Или что-то с ней случилось? — Дамиан смотрел на меня с мерзкой ухмылкой, будто наслаждался каждым словом, которым вонзал нож глубже в мою душу.

— Убирайся отсюда, — процедила я сквозь зубы. Голос дрожал, но в нём звучала такая ярость, что даже он, кажется, немного напрягся. Я сжала руки в кулаки — так сильно, что костяшки побелели от напряжения. Боль в пальцах только подогревала моё состояние. Мне плевать. Пусть болит.

— Я же могу тебя уволить, — язвительно протянул он, не отрывая от меня взгляда.

— Правда? Только вот не ты меня нанимал. — Я выпрямилась, подняв подбородок. — Меня наняли твои родители. И только они могут решать, что со мной делать. А если они узнают, что ты вытворяешь… будет много неудобных вопросов. И проверок. Уверен, что ты к ним готов?

Сама не верю, что сказала это вслух. Но страх исчез, будто его выжгло изнутри.

Дамиан лишь фыркнул:

— Фу, противно на вас смотреть.

Он развернулся и ушёл, как всегда — не признав ни одного своего поражения, но я видела, как он нервно дёрнулся плечом. Плевать. Я устала бояться.

И только сейчас я осознала, что Майлз всё ещё держит меня за талию. Его рука была тёплой, надёжной. Вот откуда у меня появилась сила. Он был рядом — просто стоял рядом. И этого оказалось достаточно, чтобы я не сломалась.

— В семь тридцать жду тебя возле твоей двери, — сказал он, и его голос стал мягким, почти нежным.

— Хорошо, Майлз. Спасибо тебе... за всё, — ответила я, с трудом сдерживая волнение. Внутри было неспокойно, но уже не от страха. А от чего-то тёплого, пугающего… настоящего.

Я ушла в свою комнату. Работа была закончена, а в голове всё ещё крутились слова, взгляды, его прикосновение. Вроде бы обычный день — но внутри меня многое изменилось. Я попыталась расслабиться: немного почитала, разложила вещи, даже полистала ленту в телефоне, но всё это казалось пустым.

Настоящее — оно будет вечером.

Потому что сегодня я встречаюсь с Майлзом. В библиотеке. Где мы будем обсуждать книги, смеяться, спорить. И просто быть рядом. Только вдвоём. И я уже не могу дождаться. Мне просто нужно выдохнуть, поговорить о чём-то более простом и далёком от реальной жизни. Хочется утонуть в книге и никогда не возвращаться в реальный мир. Так мне было бы реально намного проще. Навсегда сбежать от реальности и не возвращаться.