Больная любовь [18+]

Глава 5

После ужина я поднялась к себе в комнату — усталость навалилась неожиданно, и всё, чего мне хотелось, это душ и немного тишины перед встречей с Майлзом. Я машинально бросила взгляд в коридор, снова не заметив Дамиана. На целый день он будто исчез.

Горячая вода в душе смыла напряжение, как будто забрала с собой всё, что накопилось за день. Я надела свои любимые светлые шорты и короткий топ, удобный, домашний. Завязала волосы в хвост — просто, но аккуратно. Хотела как раз выйти, как услышала стук в дверь. Сердце подпрыгнуло. Почему я была так уверена, что это Майлз? Они же с Дамианом как две капли воды. Но внутри всё равно было спокойно. Я знала, чувствовала — это он.

Открыла дверь — и правда, Майлз. Его тёплая улыбка, знакомый блеск в глазах — всё на своих местах. Я выдохнула и улыбнулась в ответ.

— Привет. Идём в библиотеку? — спросил он, мягко, почти по-домашнему.

— Конечно, — кивнула я, выходя в коридор.

Снова поймала себя на том, как внимательно смотрю на него. Чёрные джинсы, простая белая футболка, та самая немного растрёпанная чёлка. Но главное — глаза. Такие глубокие, будто знают обо мне больше, чем я сама. Глаза, в которых можно утонуть, и даже не жалеть об этом. Такие же, как у Дамиана. Но совсем другие по ощущениям. В этих было тепло.

Мы спустились на первый этаж. Коридоры... снова вызвали странное напряжение. Узкие, немного гулкие. Их тишина будто что-то скрывала.

Когда мы вошли в библиотеку, я остановилась. Затаила дыхание. Это место казалось волшебным. Сотни книг, старых и новых. Редкие издания, классика, фантастика. Всё, о чём только может мечтать книголюб. Сердце запрыгало от радости. Я чувствовала себя ребёнком, которому впервые разрешили взять всё, что он хочет.

Я подошла к полке, взгляд наткнулся на знакомую обложку. «Мёртвые души. Том 1». Я уже читала её пару лет назад. Осторожно достала книгу, перелистнула страницы и вдохнула запах. Запах старых книг — он будто тянет куда-то в прошлое, в безопасное место. Пахнет уютом, спокойствием, воспоминаниями.

— Нравится? — услышала я голос Майлза рядом.

Я подняла глаза — он стоял ближе, чем раньше. Но его близость не пугала. Напротив, от неё становилось спокойно. Он — единственный, кто умеет вызывать это чувство в этом огромном, чужом, странном доме. Единственный, рядом с кем я чувствую, что могу быть собой.

— Очень, можно мне брать тут книги? — спросила я, глядя ему в глаза. Они были глубокими, как омут, и такими искренними, что в который раз я поймала себя на мысли: как же они оба — и Майлз, и его брат — невероятно красивы. Раньше я и представить не могла, что встречу таких парней вживую.

— Конечно можно. После работы можешь приходить, брать книги, читать здесь или у себя в комнате. Мама с папой будут только рады. Ты им нравишься, и даже очень. Я как-то слышал, как мама сказала: «Нам бы такую невестку, но увы…» — Майлз рассмеялся, но эта фраза мгновенно подбросила пламя под моими щеками. Я вся вспыхнула.

— Спасибо… — прошептала я, и прежде чем успела остановиться, поцеловала его в щеку. Легко, быстро, почти по-детски. — Боюсь, родители не дождутся, пока у Дамиана появится хотя бы постоянная девушка, не говоря уже об отношениях, — добавила я с улыбкой, пытаясь сгладить внезапную неловкость.

Я не знала, зачем сделала это. Просто… захотелось. Я была благодарна ему. За всё. Он обнял меня — крепко, но с такой нежностью, как будто боялся сломать. И даже ничего не сказал. Просто держал. В этих объятиях было тепло, уютно. Безопасно. Как будто я вернулась домой, которого у меня уже давно нет. Не думала, что можно так быстро почувствовать родство с человеком. Но с ним — можно.

И, конечно же, как только я начала чувствовать себя счастливой, его появление всё испортило. Кто? Дамиан. Чёрт бы его побрал.

Он ввалился в библиотеку с тем же выражением самодовольного превосходства, что и всегда.

— Ну что, голубки, трахаться сюда пришли? Чем вам спальня не угодила? — фыркнул он и, не дожидаясь приглашения, плюхнулся в кресло рядом с нами.

Майлз напрягся. Его руки отпустили мою талию, и он медленно сел напротив брата. В воздухе мгновенно повисло напряжение. Я села между ними — инстинктивно. Между этими двумя полюсами. Такими одинаковыми внешне, и такими разными внутри. Дамиан — словно лезвие, острый и опасный, с хищной ухмылкой и глазами, что прожигают насквозь. А Майлз — свет. Спокойный, сдержанный, теплый. Они как день и ночь. Но оба… красивые. Очень.

— Дамиан, что тебе нужно? — голос Майлза звучал резко, даже грубо. Его взгляд был наполнен холодной яростью.

— Хочу чаю в свою комнату, — спокойно ответил Дамиан, не сводя с меня взгляда. В его тоне не было просьбы — только приказ. Будто я по-прежнему на смене. Будто я обязана ему.

— Рабочий день Эстер закончился больше получаса назад. Сделай себе сам, — голос Майлза был жёстким, твёрдым, уверенным. И в этот момент я почти влюбилась в него.

Я решила не встревать. Лучше просто сидеть и слушать. Влезать в ссору между братьями — глупо и опасно. Это как стоять между двумя горящими факелами — не избежать ожогов. Но я чувствовала, как внутри нарастает напряжение. Всё может закончиться вспышкой — и тогда сдерживать их будет некому.

— Братик, в этом доме прислуга делает всё, что я хочу. Ты разве забыл это? — Дамиан лениво вытянулся в кресле, бросив насмешливый взгляд на Майлза. Его губы были такой идеальной формы, что я поймала себя на глупой мысли — к ним действительно хотелось прикоснуться. Но вместе с этим — отвращение. Как может такая внешность сочетаться с таким гнилым характером?

— Только не я. Меня ты не запугаешь, — бросила я, резко поднимая голову. Сердце бешено колотилось, но я не могла позволить ему снова унизить меня.

— Шлюшкам слово не давали, — процедил Дамиан, жестом показывая, чтобы я заткнулась.

— Рот закрой! — вырвалось у нас с Майлзом одновременно. Наши голоса слились в единый, злой аккорд. Я удивилась — мы спелись. В прямом смысле. Но делать вид, что это незначительно, — было проще. Сейчас главное — остановить Дамиана.

— Ох, вы уже даже в унисон орёте. Трогательно. — Он встал, небрежно потянулся и направился к выходу. — Жду чай через три минуты. Если его не будет — расскажу маме, что ты бездельничаешь. И тебя выкинут отсюда, как последнюю шавку. Времени мало, детка. — Он исчез в проёме, оставив после себя едкий запах парфюма и мерзкое послевкусие.

Я замерла, опустив плечи.

— Как же он меня бесит, — выдохнула я. — Извини, я отнесу ему этот дурацкий чай… Я не хочу терять работу. Он ведь действительно может нажаловаться родителям. А мне сейчас это совсем ни к чему.

— Не смей, Эстер. — Голос Майлза был твёрдым. — Он играет на твоих страхах. Я сам поговорю с мамой. А ты пойдёшь со мной. Рабочий день закончился. Ты не обязана обслуживать этого ублюдка. Он не знает, что такое уважение. И пора это изменить.

— Я не хочу выглядеть жалкой. Да и… время позднее. Я сама справлюсь. — Я попыталась звучать уверенно, но голос дрогнул. — Да, он козёл, но я не хочу жаловаться. Ни тебе, ни родителям. Не хочу, чтобы думали, что я не справляюсь.

— Эстер… — Он сделал шаг ко мне и заглянул в глаза. — Я просто не хочу, чтобы он причинил тебе боль. Он может. Я знаю, на что он способен.

Я сдалась. Майлз был прав. Я не должна терпеть. Не обязана молчать. Я кивнула.

— Ладно. Пошли. Нужно с ним что-то делать. Я ведь сюда работать приехала, а не выполнять каждую прихоть испорченного богача. Я просто не понимаю, как два брата могут быть такими разными.

Майлз улыбнулся. Такая тёплая, искренняя улыбка. Она обволакивала и успокаивала. Мы пошли по коридору, и когда я заметила, что начинаю нервничать всё сильнее, то машинально схватила его за руку. Ладонь тёплая, крепкая. Только через пару секунд я поняла, что сделала, и быстро отдёрнула руку.

— Прости… — прошептала я, смутившись.

— Ничего страшного, — сказал он, всё той же мягкой улыбкой, и сам взял меня за руку.

Я удивлённо посмотрела на него, не зная, что сказать. Он не обязан был это делать. Я схватила его из-за паники. А он… он просто держит мою руку. Без слов. Без условий. Как будто хочет сказать: «Я рядом». И мне это было нужно как воздух.

Мы зашли в кабинет Натали и Мэтью без стука — просто ввалились, словно этот дом уже давно стал частью моей жизни. Но он не стал. И мне было неловко. Они сидели за большими резными столами, заваленными бумагами и документами, даже несмотря на поздний час. Натали слегка нахмурилась, оторвав взгляд от бумаги, а Мэтью поднял глаза с удивлением. И всё же никто не упрекнул нас. Сын может заходить, когда хочет. Даже если держит за руку горничную.

Майлз не отпустил мою ладонь. Его пальцы были тёплыми, уверенными. Это немного успокаивало, даже когда сердце бешено колотилось от тревоги и стыда. Я всё ещё не привыкла, что рядом со мной может быть кто-то, кто встанет за меня.

— Мам, пап. У нас с Эстер случилась крайне неприятная ситуация в библиотеке, — начал он, голос звучал спокойно, но напряжённо.

— Что произошло, сынок? — спросил Мэтью, откладывая бумаги и внимательно глядя на нас.

Я заметила, как Натали перевела взгляд на наши сцепленные руки, но ничего не сказала. Лишь чуть приподняла бровь — то ли от удивления, то ли от любопытства.

— У Эстер рабочий день закончился в семь, — продолжил Майлз. — Мы были в библиотеке. Просто... вместе. Там появился мой чудесный братец и, конечно же, начал диктовать условия. Потребовал у неё чай. А если она не принесёт — пригрозил нажаловаться вам, мол, она не работает. Хотя её смена уже давно окончена, а в доме полно других людей, чья работа продолжается до десяти. Он просто захотел поиздеваться, как обычно. И я не позволю ему этого сделать.

Голос Майлза становился всё жёстче. Я чувствовала, как он сильнее сжал мою ладонь. Немного больно, но я не дёрнулась. Он сдерживал гнев, и я это ценила. Не потому, что он зол — потому что он не позволяет себе перейти грань. Это о многом говорит.

Он мельком взглянул на меня, и в этот миг я увидела ту же мягкую улыбку, что всегда была у него для меня. Мол, всё хорошо, ты не одна. И это было важно.

Мэтью поднялся с кресла и положил руки на стол. Его голос звучал твёрдо:

— Конечно, если рабочий день Эстер завершён, она не обязана выполнять поручения. В доме есть другие работники, и если Дамиану что-то нужно — пусть обращается к ним. Мы никого не увольняем на основании чьих-то слов. Даже слов собственного сына. Мы смотрим на действия. И, поверьте, ваша работа нас полностью устраивает.

Он сделал паузу, а потом добавил с ноткой грусти:

— У нас действительно два чудесных сына. Но у Дамиана, увы, напрочь отсутствует уважение к другим. Он считает, что ему все должны. Не иди у него на поводу, Эстер. Ты не его личная служанка.

Эти слова отца семейства задели меня до глубины души. Просто потому, что в них было столько простого человеческого понимания. И поддержки. Настоящей, не наигранной.

— Спасибо вам большое, — прошептала я, слабо улыбнувшись. Я искренне была им благодарна. За то, что услышали. За то, что не осудили. За то, что поставили границы для того, кто давно их переступил.

И в этот момент я снова почувствовала пальцы Майлза в своей руке. Он не отпускал. Он был рядом. И это было всё, что мне сейчас нужно.

Мы вышли с Майлзом из кабинета. Дверь мягко закрылась за нашей спиной, отрезая нас от делового, слегка напряжённого пространства, где только что решалась моя судьба. Внутри ещё долго звучало эхо его слов в мою защиту. Он был на моей стороне, без колебаний, без сомнений. Я чувствовала себя не просто защищённой — нужной. Это редкое, почти забытое чувство.

Я благодарно посмотрела на него, пытаясь подобрать слова, чтобы выразить, как много это значило для меня. Но вместо пафосной благодарности, в голову ударила мысль, которую я почти упустила из виду:

— Спасибо тебе за всё... Правда. Но я же договаривалась встретиться с Эшли. Почти забыла. — Я прикусила губу. — Ты не против, если я...?

Почему я вообще спрашиваю у него разрешения? Его мнение — как будто важнее моего собственного. Меня это даже слегка смущает, но по-хорошему.

— Нет, конечно. — Он улыбнулся мягко. — Главное, не попадайся Дамиану. Или... хочешь, я провожу тебя до комнаты?

Я сразу кивнула.

— Да, пожалуйста. Только не до комнаты, а до террасы. Там Эшли. Я не хочу, чтобы он вдруг вынырнул из темноты. — Я невольно поёжилась. — Его... одержимость начинает пугать меня. А с тобой я себя чувствую в безопасности. — Я улыбнулась, чтобы хоть немного разрядить атмосферу. Майлз ответил той же тёплой улыбкой.

— С удовольствием. Но ты права. Бояться его, может, и не стоит, но недооценивать — точно. Он привык получать то, что хочет. И редко кто осмеливается ему перечить.

Мы шли по коридору молча, держась за руки. В этой тишине не было ни неловкости, ни напряжения. Только тихая поддержка. Удивительно, как быстро он стал для меня чем-то надёжным. Как будто всё в этом доме пугает, давит, рушит, а Майлз — наоборот, собирает и успокаивает.

— Спасибо, Майлз. — Остановившись у выхода на террасу, я повернулась к нему. — Зайди ко мне позже? Ну... если захочешь. Где-то в пол-одиннадцатого. Просто... поговорим. — Мой голос предательски дрогнул. Я ведь не хотела, чтобы это прозвучало как просьба о спасении, но, наверное, так и вышло.

Он чуть наклонился ко мне и снова улыбнулся.

— Конечно, зайду. Только долго не сиди — на улице прохладно. Не хватало ещё, чтобы ты простудилась.

Так просто, по-доброму. А мне вдруг захотелось расплакаться. От того, что кто-то заботится. Что кто-то рядом. Такое случается нечасто.

— Как скажешь, — пробормотала я и, сжав его ладонь на прощание, вышла на террасу.

Эшли уже ждала меня. Она заметила меня мгновенно, но не вскочила с места, а только сильнее закусила губу и забарабанила ногой по каменной плитке. Её руки теребили прядь волос, и по лицу было видно — она явно на грани.