Двойная Игра

Глава 8

Сложив руки на коленях, бегаю глазами по всему периметру кабинета. Сидящая же рядом со мной брюнетка наоборот, по-прежнему расслаблена и довольна.

Уже через минуту после того как Юрий Алексеевич положил трубку, в дверь стучат, и женщина лет тридцати приносит мне чай. Ставит рядом на столик и молча уходит, получив слова благодарности от адвоката.

Осторожно беру в руки горячую кружку и, беззвучно подув на напиток, делаю глоток. На вкус он оказывается намного более приятным, чем подают в местном кафетерии.

— Анна, надеюсь, всё хорошо и ты не держишь зла на Андрея? — развернувшись в своём кресле к нам лицом, Юрий обращается ко мне, видимо, решив первым нарушить тягостное для меня молчание.

Смотрю то на него, то на Мелису, то вообще на жёлтую папку, которая, к слову, по-прежнему так и лежит без дела.

Отнимаю от лица кружку и положительно киваю.

— Ни в коем случае не держу, что Вы! Мне ведь и не из-за чего злиться.

— Этому парню не помешало бы показаться психологу, — подаёт голос брюнетка, вполне серьёзно глядя на брата. — На пустом месте устроил непонятно что. Облили чаем, подумаешь, трагедия какая.

Стыдливо опускаю голову, в этот же миг пожалев о том, что рассказала ей об данном эпизоде. Сейчас Юрий Алексеевич наверняка подумает о том, какая я ябеда.

На моё изумление, он как-то снисходительно усмехается.

— Перестань, он нормальный парень, просто спешил. Тем не менее извини его за некоторую грубость, — последнее предложение сказано снова мне.

Дабы не развивать ещё больше эту тему, опять киваю. И когда кажется, что темы для бесед со мной у них больше не осталось, мужчина совершенно неожиданно интересуется:

— Как тебе работа на новой должности? Мне кажется, ты отлично вписалась в нашу большую семью.

Чуть растерявшись, зачем-то смотрю на чуть улыбающуюся Мелису, словно ребёнок на детском утреннике на свою мать, а затем быстро отвечаю, прочистив горло:

— Всё отлично, спасибо. Мне в самом деле очень здесь нравится. Не знаю, как во всей компании, но в нашем отделе замечательные ребята и комфортная рабочая обстановка.

— Начальница не слишком строгая? — лукаво глядит на сестру, отчего та манерно закатывает глаза, но выглядит даже весёлой.

— Нет-нет, ни разу не строгая, — заверяю его предельно честно, с немалой благодарностью так же покосившись на неё.

Она, в свою очередь, тоже вставляет слово.

— Мы отлично поладили друг с другом, — сообщает, вдруг коротко коснувшись моей руки. Затем изящно поднимается, поправляет стильное платье-футляр и подходит к тумбочке в углу комнаты. Наливает себе в стакан воду из стеклянного графина. — Аня — трудолюбивая и умная девушка, с ней легко работать. К тому же она бывшая спортсменка, знаешь?

— Правда? — наблюдая за её перемещением, мужчина искренне удивился.

— Правда, — делает паузу, давая себе возможность отпить пару глотков воды, и поясняет уже мне: — Мой братец в юности тоже был крепко и профессионально связан со спортом, имел все шансы стать успешным хоккеистом...

Не знаю, специально или нет, но она не договаривает, так и оборвав свою фразу на середине. Не спешит пояснять причину, по которой он бросил хоккей, будто нарочито выдерживая интригу.

А вот сам Юрий не слишком довольно глядит на неё, но быстро возвращает себе нейтральное выражение лица.

— А ты...

— Фигурное катание, — поясняю, интуитивно угадав следующий его вопрос. — Каталась с четырёх до пятнадцати лет в одиночном, а потом и в парном, успела выйти во взрослые.

— Почему бросила?

— Тяжёлая травма. Долго восстанавливалась, а потом не смогла побороть страх и вернуться на лёд, — нехотя выдавливаю сквозь зубы, привычно отводя глаза. Про остальное говорить не планирую, да и навряд ли это кому-то из здесь присутствующих интересно.

— Но твоя мама ведь тренер, верно? И до сих пор преподаёт, насколько я осведомлена. Разве она тебя не поддержала, не смогла помочь? — Любарская отставляет стакан обратно на тумбочку и возвращается ко мне. Опускается на подлокотник, но не спешит нарушать моё личное пространство. Просто наклоняет голову на бок и следит за моими эмоциями.

— Она пыталась, но я настояла на своём.

Эта тема для меня ещё более неподходящая и нежеланная, но не получается, как в случае с другими людьми, резко закрыть её, оборвать.

К огромному моему облегчению, на выручку приходит во второй раз за день Юрий.

— Что ж, значит, не судьба. Значит, твоё место в другой профессии и в другом месте, — тон его звучит так же, как и несколько часов назад там, в одном из многочисленных коридоров. А смотрит ещё более мягко и словно бы понимающе.

Чувствует он мой дискомфорт или нет, не имею понятия, но все равно мысленно благодарю.

Гляжу на него в ответ около десяти секунд, в буквальном смысле греясь об этот тёплый взгляд светлых глаз.

— Да, так и есть...

Смутившись сильнее прежнего, быстро встаю, когда взор в который раз падает на папку. Им ведь ещё дела нужно обсудить, а я тут сопли распускаю.

— Спасибо большое за чай, — обращаюсь сразу к ним обоим, а после поворачиваюсь к брюнетке. — Я оставила у себя на компьютере открытой программу, нужно вернуться и доделать презентацию.

— Хорошо, ступай.

Оставляю полупустую кружку на подносе и спешу покинуть кабинет. Будучи всё ещё крайне поражённой последними несколькими минутами, опускаюсь на лифте на четырнадцатый этаж.

Никак не желает меня посещать достаточно логичное объяснение тому, для чего именно Мелиса Алексеевна пригласила меня на светскую беседу.

Ну правда, зачем это было нужно?

И всё же, несмотря на очевидную странность, мне подобное внимание показалось даже приятным, ведь это, своего рода, показатель доверия по отношению ко мне. Тем более с учётом того, что Мелиса, как я успела понять и увидеть, далеко не со всеми своими подчинёнными столь обходительна.

***

Вечером этого же дня сижу в гостиной перед телевизором, по которому показывают наш с Марьяной любимый сериал. Смотрели его уже несколько раз, но всё равно не можем перестать это делать.

Подтянув к груди ногу, опускаю подбородок на колено, пребывая мыслями точно не здесь.

Рабочий день давно закончился, я пришла домой и успела принять душ, но события этого дня не планируют покидать мою голову в ближайшее время. И лучшая подруга это тоже видит.

Она возвращается с кухни и устраивается рядом, предлагая принесенную с собой солёную соломку. Я беру одну и с громким хрустом откусываю, не переставая смотреть в экран перед нами.

— Неужели всё ещё переживаешь из-за происшествия с чайным хамом?

— С кем? — впервые за целый день весело усмехаюсь, повернувшись к девушке.

— Ты поняла, о ком я. Серьёзно, Ань, завязывай ерундой страдать. Тебе мало других забот, кроме как думать о каком-то постороннем чуваке, с которым вы больше наверняка не пересечетесь?! Он даже в компании этой вашей не работает, а ты так переживаешь, будто генеральному директору нахамила.

— Да ясное дело, не надо мне объяснять очевидные вещи, просто неприятно как-то. И ты ведь меня знаешь, я из-за любой мелочи загоняюсь.

— Знаю уж, — обречённо выдыхает подружка и тоже принимается хрустеть печеньем. Задаёт неожиданный вопрос: — Тебе неприятно из-за того, что испачкала его одежду, или из-за того, что он на тебя наорал?

— Из-за всего сразу, думаю. И не орал он на меня! К тому же я испортила о себе впечатление перед Юрием Алексеевичем и его женой, продемонстрировала себя неуклюжей бестолочью.

— У-у-у. А вот об этом поподробнее, — прищурив глаза, Марьяна придвигается вплотную и обнимает меня за плечи своим уже привычным жестом. — Говоришь, этот Любарский красавчик?

— Я ничего подобного не говорила, — наступает мой черёд недовольно закатить глаза.

— И не надо. Я видела его в одном журнале своими глазами. Завидую, блин, тебе — работаешь с таким красавчиком поблизости.

— Эй, человек женат вообще-то. О чем ты только думаешь!

— Ты не на приёме у своей маменьки, так что можешь выключить функцию ханжи. Ну красивый же, согласись?

— Красивый, — сдаюсь под натиском её внимательного взгляда. И это я ей ещё не поведала про то, что мне довелось сегодня попить чайку в компании этого мужчины.

— И сексуальный. Для своих лет дяденька выглядит, мягко говоря, офигенно...

— Ну всё, перестань! Я понимаю, когда мы говорим про разных мужчин между собой, шутим и так далее. Но только не про него, хорошо? Как-никак, я в самом деле работаю с Юрием Алексеевичем в одном здании, мы часто видимся. И я не хочу краснеть каждый раз при виде него, вспоминая твои рассуждения.

— Краснеть, то же мне. Будто мы тут обсуждаем его...

— Или ты замолкаешь, или я сейчас встану и уйду.

— Да ладно, молчу я, молчу.

Девушка звонко смеётся и крепче меня к себе прижимает. Я укладываю голову ей на грудь, беру ещё одну соломку, и мы продолжаем просмотр сериала, делая остаток этого вечера уютным и душевно тёплым.