Трудовые Будни Личного Ассистента

8. Переломный момент

Игнорируя мой шок, начальник подходит ближе, обходит столик и снимает очки, положив их на поверхность стола. Садится на место Ромы.

— А как же ваша экскурсия? — пытаюсь подавить радость, резко поднявшуюся из глубины моей души при виде него.

— У Макса возникли дела, а сам ехать я не захотел. Ты лучше скажи, где твой кавалер? — он осматривается по сторонам, а после внимательно глядит на меня. Замечает стоящие рядом со мной цветы. — Ух ты, целая корзина цветов! Мило.

— Ага, было бы мило, если бы они были подарены искренне, а не из корыстных побуждений, — вздыхаю, ощутив какую-то неловкость и стыд перед ним. — Тот "забавный парень" со сцены и есть мой друг.

Ромка же, явно не веря своим глазам, застыл на месте при виде того, кто именно занял его место рядом со мной за столом. Парень едва ли не прыгает от восторга, а по его глазам так и читается восторженное: "Мать моя женщина! Это ведь сам Жданов!"

Вадим это тоже прекрасно видит и тихонечко смеется. Понимающая улыбка озаряет его лицо, когда он оборачивается обратно ко мне.

— Бедная ты моя. Что на этот раз? Автограф, фото, видео?

— Нет, Вадим Николаевич! Сегодня необычный запрос, — пододвигаю к нему флешку. — Супер хит для Вас!

Взяв пластик и задумчиво покрутив его между пальцев, брюнет кладёт флешку себе в карман и машет Роману рукой, подзывая подойти.

— Ладно, отдам Максу и поглядим вместе. Возможно, и правда что-то достойное, — подмигивает мне и весело добавляет: — Всё для тебя, Александра.

Ромка в это время спускается со сцены, подходит к нам и всё ещё в лёгком шоке переводит взгляд с меня на Жданова и обратно.

Вадим Николаевич поднимается, оказываясь с ним на одном уровне. Они пожимают друг другу руки и обмениваются парочкой слов, большую часть которых я не слышу из-за музыки. Затем начальник хитро улыбается, опуская на меня свой взгляд, и вдруг заявляет:

— Саша, ты через чур печальная для подобного места. Давай, теперь я тебе спою? Обычно это помогает. Никогда не забуду твои приключения с незабудками.

Смеётся при виде моей вытянувшейся от недовольства физиономии, без труда забирает у Ромки микрофон и ловко взбирается на небольшую сцену. И сразу будто бы оказывается стоящим перед своими преданными поклонниками. Подходит к не менее ошалевшему визитом подобного гостя сотруднику уютного караоке-клуба и что-то ему говорит. Отходит обратно на середину сцены, ощупывая новый для себя микрофон, определённо привыкая к нему. Розово-серый полумрак сохраняет таинственную атмосферу и, по-моему, никто из многочисленных присутствующих не понимает, что перед ними прямо сейчас стоит Вадим Жданов — известный на всю нашу страну музыкант.

А сердечко моё, тем временем, плавится как мороженое на жарком солнце.

Не сразу замечаю, как Рома присаживается сбоку, подвигается и неожиданно поражённо шепчет мне на ухо:

— Так какие у вас с ним отношения, говоришь?

— Рабочие, Ром, только рабочие, — а сама глупо улыбаюсь.

Друг недоверчиво выгибает правую бровь и отсаживается чуть в сторону, тоже устремляя взгляд к сцене, на которой теперь находится самая настоящая звезда.

Музыка меняется и включается мелодия другого хита Жданова, после чего софиты принимаются мигать ещё более энергично. А уж когда мужчина начинает петь, мгновенно распространяя свою необъяснимую ауру на всех нас, атмосфера и вовсе становится иной.

Постепенно до всех посетителей наконец дошло, кто именно на этот раз взялся за микрофон. Народ стал подтягиваться со своих мест ближе к сцене, доставая свои телефоны, а также ликуя от радости и восторга. Все начинают подпевать, свистеть и танцевать, практически полностью закрыв мне обзор на Вадима, но я не замечаю никого из них.

Ловлю на себе ласковый взор голубых глаз и такую же очаровательную улыбку, после чего всё моё недовольство этим вечером по волшебному щелчку рассеивается.

Когда же начальник заканчивает петь, спешу поскорее забрать его, так как понимаю, что появилась явная угроза того, что на него насядет восторженный и возбужденный народ с просьбой продолжить этот импровизированный концерт. Оставаться и дальше тут нет необходимости, поэтому, прежде чем уйти, коротко прощаюсь с Ромой, который почему-то провожает нас подозрительно долгим взглядом.

***

Уже в гостинице мы с Вадимом затаскиваем огромную корзину цветов в его номер, потому что он располагается намного ближе моего. А завтра утром мне должны будут их принести. Правда, я не совсем понимаю, для чего вообще мы их забирали из клуба. Пусть бы дружок мой и возился с ними.

Заметно успев задуматься и достаточно глубоко погрузившись в размышления, неловко спотыкаюсь на ковре и падаю прямо в эти несчастные розы. При этом переживаю больше не за свои возможные травмы, а за целостность прекрасных и хрупких цветов.

Проклинаю свою врождённую неуклюжесть и слышу, как Вадим Николаевич тихонько, но по-доброму чертыхается. Поспешно подходит и, бережно обхватив меня за плечи, помогает встать.

Берёт мои ладони, опускает голову, а после оглядывает чуть покрасневшую кожу, которую я умудрилась оцарапать о ковёр при падении. Затем устремляет свой привычно пристальный взгляд на мои глаза. Смотрит неотрывно, нежно и как-то очень для меня волнительно.

— Ты так смешно дула губы там, в клубе, злилась на своего друга. И так счастливо улыбалась, когда я пел. Никак не могу заставить себя не думать об этом. Борюсь с собой, но... Проклятье, я точно сошёл с ума!

Стремительно обхватив меня за щёки и притянув к себе вплотную, мужчина быстрым, но крайне жарким прикосновением поцеловал меня прямо в губы. Буквально на секунду, на мгновение. И если бы он не держал меня, клянусь, я бы вновь не устояла на собственных ногах, что вмиг ослабели и задрожали.

— Вадим Николаевич, Вы... Вы же...

— Счастливо женат и у меня двое детей? — тихо усмехнулся, не давая мне возможности отстраниться.

Я же застыла, банально пытаясь понять, что это такое только что произошло. Если бы не до сих пор горящий огнём отпечаток на моих губах, оставленный его нежным прикосновением с привкусом кофе, точно списала бы это видение на проделки моего воспалившегося воображения.

— Я однажды случайно услышал, как ты тихонько бормотала эти слова себе под нос, не замечая моего присутствия. Не стал говорить об этом, ведь ты и так слишком часто смущаешься.

Указательным пальцем он невесомо проводит по моей предательски покрасневшей щеке, заставляя всё тело покрыться мурашками с головы до ног.

— Спокойной ночи, солнце.

Я пячусь назад, грозясь снова споткнуться на ровном месте, и нащупываю ручку двери за своей спиной. Со скоростью света выбегаю в коридор и почти мчусь в свой собственный номер. Щёки мои пылают ярче прежнего и, наверное, освещают собой темноту этой ночи.

Забегаю к себе и падаю лицом в мягкие подушки, а в голове бьётся только одна лихорадочная мысль:

— Я подумаю об этом завтра.