Кто такой Сириус?

– Всю жизнь мечтал это увидеть, – доверительно произнёс наследник лесов, обращаясь ко Мстителю. Тот отозвался: – Ты ещё и не такое увидишь, мой друг, мы даже не успеем миновать Фрифорест, как узрим истинное чудо. Да и на нашей дороге будет ещё много прекрасного, так что прибереги своё удивление до следующего раза. Единственное же, что изумляет меня, так это то, как ты, прожив такую длинную жизнь, не добрался даже до границ своего же королевства.  Арктур покраснел, но все же продолжил разговор: – А куда мы направимся? У нас ведь четыре основных направления, по четырём ветрам.  Моренго ненадолго задумался и произнёс: – Пожалуй, на юго-восток, в сторону Одиноких Скал. Я давно хотел посмотреть на легендарный водопад Мэриэльсирин. – Разве ты ещё не был там?! Легенда гласит, что Неистовый Мститель первым исследовал весь Айят! – парировал юноша. – Нет, это не так. Я бываю лишь там, где полыхают огни больших сражений. Я – воин по предначертанию, что было сказано ещё до моего появления на свет. Сейчас моё время уходит, утекает сквозь пальцы. Скоро за мной явится Эмон Анорат – создатель всех фаэнов и маэторов, тогда я уйду в другие земли, более мирные и спокойные, уступлю место новым воителям, более сильным, мудрым, умелым и благородным, нежели я сам. Но по вашим, людским, меркам, это будет ещё очень и очень нескоро: через пять-шесть веков, – так отвечал Умудренный Опытом Воин одному Очень Юному и Любопытному Человеку. – Судя по всему, ты путаешь меня с фаэном. Мы не столь долговечны, как они, а по своему темпераменту приближаемся, скорее, к людям, нежели к нам. Я – маэтор, и, позволь тебе сказать, наш народ нисколько не похож на фаэнов. Поэтому тебе никогда не победить меня, сколько бы ты ни жил среди Первовоссиявших.  – И чем же вы всё-таки отличаетесь друг от друга? – задумчиво пробормотал Арктур себе под нос. Но острое маэторское ухо уловило едва слышимые колебания воздуха, и Моренго откликнулся на предсказуемый вопрос. – А чем различаются нордвинг и скайдер, а также человек и науро? – вопросом на вопрос ответил Мечник. Меж тем день уже начал сиять полнотой чувств, вбирая в себя краски ветра, постепенно вырастая к полудню. Солнце, представшее как гигантский огненный шар, пронзало тонкую ткань атмосферы, чтобы прикоснуться к головам странников раскалёнными прутами. Арктуру и Моренго мерещилась прохлада Фрифореста, недоступная в этих местах. Небесная сфера звенела подобно камертону, прозрачная и чистая от водяных испарений. Камни Тракта накалились так, что слезы начинали струиться из глаз при мимолётном взгляде на них.  Но вот километрах в трёх-четырёх блеснула река Сильвер, а странники ускорили шаг, в надежде добраться до неё через полчаса. Вдруг послышался сотрясающий земную твердь вой, доносившийся откуда-то из прибрежных речных зарослей. В длинном прыжке, дикие и необузданные, к путникам кинулись огромные волки, размерами превышающие мощных жеребцов. Их было четверо на двух усталых путников, один из которых ещё даже не достиг совершеннолетия – двадцати лет.  Арктур мгновенно (как ему показалось) обнажил свой меч, но вожак волков (статный белоснежный исполин с ярко-голубыми глазами, чья голова была охвачена золотым шлемом) выступил вперёд и лапой снял шлем в знак миролюбивых намерений по отношению к путникам. К большому удивлению Арктура, Моренго положил на землю перед собой и лук, и меч, с которыми обычно не расставался даже во сне, и знаками показал юноше, что тому следует воспоследовать его примеру.  Волчий вожак заговорил: – Мы – стражи этой реки и примыкающих к ней территорий. Я – вожак стаи, именуемый Сириус. Со мной воины Вульф, Адлер и Лин. Мы желаем знать, по какому праву вы решили пересечь наши границы. Отвечайте правдиво, ложь мы распознаем по вашим глазам и запаху, за неё вы ответите своими головами. По велению хозяйки, под благословенной звездой Орсил, я сказал: да будет так! Моренго с достоинством ответил ему: – Мы – мирные путники; я – Моренго Мечник, а это – мой ученик, Арктур. Не помышляя о дурном, мы странствуем. Путь наш лежит через Одинокие Скалы к водопаду Мэриэльсирин и далее, к Хорсланду. Против науро хозяйки мы ничего лично не имеем, и будем благодарны вам ежели вы пропустите нас. – Вы сказали правду. В таком случае, прошу вас отправиться с нами, дабы соблюсти волю Хозяйки, настоявшей на том, что каждый, проходящий по этим землям, должен стать её гостем. Адлер, Вульф – возьмите путников себе на спины. Хозяйка будет рада их видеть. После слов Сириуса два волка присели на задние лапы, чтобы путники смогли вскарабкаться к ним на спины. Моренго удобно устроился на спине Вульфа, предварительно поклонившись волку, а Арктуру достался Адлер, после чего все четыре науро вихрем перемахнули через реку и помчались в сторону Одиноких Скал. Они бежали несколько часов без отдыха, неутомимые и быстрые, и только литые мышцы напрягались и расслаблялись под их толстыми шкурами. Любопытный Арктур решился задать вопрос, уже давно возмущающий поток его мыслей: – Сколько времени уйдёт на этот путь?  – Два-три дня, не больше. Без ноши на спинах нам хватило бы и суток, мы очень быстрые и выносливые, милостью хозяйки-магессы, – ответил Сириус, бежавший впереди всех. Но, как оказалось, вопросы Арктура далеко не закончились – долгое время должно было пройти, прежде чем иссяк бы его словесный поток. Поэтому он снова вопросил: – Почему вас называют науро? Как я вижу, единственное ваше отличие от обыкновенных волков состоит в том, что вы гораздо больше, ну и ещё, быть может, цвета ваших шкур довольно необычные. И ещё вы говорите человеческим голосом. Науро, нёсший на себе юношу, повернул к нему голову и сощурил глаз. В его взгляде не было ничего человеческого. Арктуру стало неуютно, и он так и не получил ответ на свой вопрос. Сидя верхом на спине Адлера, он только бормотал себе под нос что-то о том, что некоторые могут хранить свои тайны сколько хотят, но он, Арктур, все равно разведает что да как, не сдастся и докопается до самой сокровенной истины. Моренго же сделал вид, что он ничего не знает, не слышит и не видит, как и положено опытному воину и хитроумному маэтору. Только после этого «несносный мальчишка», как Арктура прозвали после этой встречи волки, успокоился и стал с интересом рассматривать окружающий его вещный мир. Вопрос о науро сразу же отодвинулся куда-то на задворки сознания, хотя Арктур и не думал забывать о столь волнующем его аспекте загадочной волчьей натуры. Наследник лесов хоть и казался покладистым юношей, но любопытство составляло основу его сущности, поэтому он порой забывал о правилах приличия, чем приводил в ужас своих наставников. Но сейчас был не тот случай, поэтому Арктур усмирил своё сердце до поры, до времени. А пейзажи, действительно, разворачивались чудесные. Мимо проплывали огромные равнины, испещрённые маленькими зелёно-голубыми ручейками; несколько огромных рек пересекали путь странников, но не представляли из себя достойной преграды мощным волкам; в водоёмах отражалось бесконечно далёкое небо, поэтому казалось, что все те озёра и пруды, что попадались то и дело на дороге к водопаду, были бездонными, а потому страшно было смотреть в эту голубую пропасть, таящую в себе дыхание вечности. На берегу одной из красивых, но безымянных рек и решили остановиться, потому как настало время ужина, да и конец дня становился отчётливо различим. Пока Моренго разводил костёр, наследник лесов направился к реке набрать воды, а волки сорвались с места, отправившись на вечернюю охоту. Вместе с Арктуром к реке пошёл и Сириус, чья шерсть свалялась и запылилась. Помимо купания у того был ещё и приватный разговор к человеческому юноше. Начал он издалека: – Послушай, Арктур, ты же раньше ничего не слышал о нас, о науро, так? Арктур пристально посмотрел в глаза зверя, пытаясь увидеть за тонкой прозрачной поверхностью сетчатки признаки разума и выдерживая некоторую паузу перед ответом. Наконец он сказал: – Ходили странные слухи, бывали и домыслы, но… нет. Больше ничего. Абсолютно. И видел вас я в первый раз. Поначалу был изумлён тем, что вы говорите, и вашими невероятными размерами, но сейчас уже даже привык. – Ясно. Вижу в твоих глазах сонм роящихся вопросов. Сейчас я готов не только ответить, но и показать.  Произнеся такие загадочные слова, Странник скинул шлем и нырнул в реку, но через мгновение появился из темных вод реки… Арктур широко распахнул глаза и выронил из рук котелок – из реки вышел юноша, почти того же возраста, что и сам наследник, но выше его на полголовы. Новоявленный ослеплял своей нереалистичной красотой, что было заметно даже в сумерках. Лицо он имел необычайно благородное и яркое, но удивительнее, очаровательнее и чудеснее всего оказались его небесные глаза: они сияли каким-то таинственным светом, в них ощущалась невероятная мощь. Арктур, глядя в эту завораживающую глубину, ощутил, что его будто бы подхватил невидимый крюк, тянущий за живот, и юношу подбросило, повлекло в разверстую под ногами бездну, полную рассыпанных звёзд. Наконец, Арктур очнулся, и только теперь обратил внимание на все остальное естество Сириуса: длинные серебристые волосы, блестевшие, как лунные лучи, неестественно бледную кожу, светящуюся в полумраке, высокие скулы, тонкие брови, изящный аристократический нос со слегка закруглённым и вздёрнутым кверху кончиком, заострённые на концах уши и прочие тонкие линии лица. Голова невероятного создания покоилась на длинной шее, плавно переходящей в мускулистый торс.  Не ведая понятия «золотого сечения», Арктур подсознательно воспринял Сириуса как гармонично сложенное существо, исполненное потаённой силы и энергии. Плавные движения грациозного создания напоминали пластику необузданного хищника, бесшумно подкрадывающегося в ночи к своей жертве. Будучи абсолютно живым и реальным, он чем-то всё же напоминал эфемерное создание, полупрозрачное и туманное – проходя по земле, он не оставлял следов. Обнажённый, прекрасный, неземной, он зачаровывал, завораживал Арктура, как дух воздуха.  Но тут юноша очнулся, осознал, что превратившийся науро беззащитен в своей ослепительной наготе, сильно смутился, что разглядывает обнажённого мужчину так пристально, и отдал тому свой плащ. Сириус, ничуть не смутившись, склонил голову в знак благодарности, тряхнул длинными кудрявыми, струящимися волосами, принял дар наследника лесов и произнёс: – Благодарю тебя, брат мой. Дар из рук самого наследника лесов будет благословением и защитой для друзей, но проклятием для его врагов. Я надеюсь, ты позволишь быть тебе верным другом и союзником.  На это Арктур ответил ему: – Твои слова – большая радость для меня, – промямлил Арктур. – И спасибо, что ответил на мой вопрос, но у меня есть ещё несколько, позволь задать их тебе. Во-первых, я хотел спросить, одной ли формой ограничены твои трансформации или же несколькими? Во-вторых, все ли из твоего народа такие же, как и ты, или некоторые ограничены только одним обличьем? И, наконец, в-третьих, кто такая хозяйка, и почему вы ей служите, вы – вольный народ? Помолчав некоторое время, Сириус рассмеялся, и ответил: – На твои первые два вопроса я отвечу с превеликим желанием, но последний позволь оставить недосказанным, ибо лишь хозяйка может разрешить его. В зависимости от жизненной силы, пылающей в моих жилах, я могу принимать облик любого животного, но лишь кратковременно. И две формы сохраняются за мной безотносительно текущих во мне потоков энергии. Обе ты уже лицезрел. Самая распространённая из дозволенных нам ипостасей – это огромные чёрные и серые волки. Я – король без престола, могу обращаться также и в белого волка, повелителя всех науро; такие, как я, рождаются раз в тысячелетие. Лишь мы с моим кузеном Фидиусом Ржавым, присягнувшим на верность Дуат, имеем столько аватаров. Все остальные могут становиться одним-двумя животными. Но они не жалеют о том, ибо только науро самой чистой крови могут управлять нашим народом, а большая власть – это огромная ответственность и большая боль. Никто из обычных науро не обладает моими способностями. Признаться, иногда и мне хочется быть простым науро, так тяжело управлять нашим народом и защищать хозяйку… Каково это, быть обречённым стать королём? Но об этом потом. Теперь и Арктур должен ответить на мой вопрос: почему ты отправился в это путешествие вместе с маэтором, Моренго Мечником? – Я отвечу на оба этих вопроса, хоть и думаю, что это очень странные вопросы. Я всю жизнь мечтал о приключениях, а когда пришёл неистовый Мститель, то, признаться, подумал: вот он, мой час, пора и в путь, прощайте, постылый двор и скучные придворные льстецы, прощайте, высокие стены, прощай, тюрьма! К тому же в наших краях Моренго Мечник – настоящая легенда, он почитаем, как герой. Недавно я начал уважать его вдвойне: ведь он не фаэн, а маэтор, пришедший к Силме. Кроме того, Моренго – хороший друг Астара, моего наставника. Мститель всецело предан добру. Можешь и ты доверять ему, как и мне, даже как себе самому. Это такой маэтор, который не предаст ни в мирное время, ни прикрывая твою спину в жаркой битве. Ещё ни разу не подвёл он правителя, которому служит, моего отца, правителя Арчерланда и Фрифореста, Арр'актора. Уверяю тебя, он друг всего доброго, но не злого. Позволь ему проявить благородство его души, и Моренго не подведёт, – заверил Арктур. – Что ж, поверю тебе на слово. Но не зря есть такая поговорка: науро не обманешь, он доверяет, но втайне проверяет. Однако нас уже наверняка заждались, вернёмся к костру. И ещё: прошу тебя, пусть этот разговор останется меж нами. На том и порешили. После, когда новоявленные друзья вернулись к костру, Арктур уже не удивился, увидев науро в человеческом облике. Эти существа были почти не похожи на Сириуса, однако от них веяло той же неуловимой мощью, что и от него. Схожими были их глаза, только у Адлера они отблёскивали зелёным, а Вульф и четвёртый товарищ оказались сероглазыми. Пожалуй, эти трое являли меж собой образец большей схожести, нежели со своим предводителем, и это во многом стало подтверждением рассказа Сириуса. Моренго настолько не выглядел удивлённым при виде перевоплотившихся науро, что у Арктура возникало сомнение в том, что Мечник умел изумляться в принципе. – Так ты знал, да?! А мне, как всегда, ничего не сказал?! – воскликнул возмущённый до глубины души юноша. Затем он закатил глаза и произнёс: – Ну конечно! Не зря во Фрифоресте говорят: молчалив, нем и скрытен, как Моренго Мечник. По-моему, в тебе одном тайн больше, чем во всем нашем краю, да что там, во всем Айят! Зачем же тогда путешествовать? Давайте изучать биографию Моренго! – Ты не прав, мой юный ученик, и ты крайне ненаблюдателен. А воин должен быть всегда внимателен, он замечает все, но не подаёт виду, умело пряча свои эмоции, чтобы враг не сумел одолеть его. Как видишь, тебе ещё многому предстоит научиться, и в этом я даже немного завидую тебе. Хотя у всех и всегда есть простор для познания – сколько ни живи, а всё равно не будешь знать ничего. Но ты следи за мной, запоминай и примечай всё! Мечник подмигнул Арктуру к великому изумлению последнего и сказал: – Кстати, ты сможешь удовлетворить своё безграничное любопытство хотя бы на время. Кроме того, запомни раз и навсегда: нет ничего лучше путешествий и верных друзей. А ещё предпочтительнее – путешествие в компании верных друзей. Богатство, слава, роскошь, власть – всё это вещи преходящие. Но дружба, любовь к мудрости, новым открытиям, неизведанному – все эти вещи действительно бесценные, вечные, проверенные временем. Их единственные нельзя купить за деньги. Не зря ценятся истинные знания, не зря завидуют верным и надёжным друзьям, недаром вечная любовь – это то, чего желают все, все стремятся к ней, это лучшая награда для любого существа. Запомни этот урок раз и навсегда, ученик, урок первый и самый важный. У тебя могут быть тайны от меня, но о многом я догадываюсь. Научись скрывать свои чувства и мысли – в борьбе с Дуат это тебе пригодится не единожды. Это всё, что я пока хотел тебе сказать. После такой речи у костра надолго воцарилось молчание, потому что науро с отвращением кривились от такой длинной речи, а Арктур пытался не упасть в обморок от тоски.  Долгие разговоры отнюдь не подкрепляют желудки. Поэтому вся компания наслаждалась ужином, тем более что Вульф, Адлер и Лин принесли отличную добычу, состоящую из кроликов и окуней. Так что много не говорили ещё и по причине занятых ртов, что тоже было весьма немаловажно: за день проголодались все шестеро, а Моренго и Арктур к тому же не успели толком и позавтракать в замке и больше ничего не ели до этого времени. Да и кому захочется говорить, когда впереди ещё три несъёденных кролика и ароматная уха? Первыми закончили ужинать новые друзья – Арктур и Сириус. Они отошли в сторону, дабы не мешать остальным вкушать пищу и, развалившись на траве, созерцали, как зажигаются первые звёзды. Возможно, уже тогда оба они почувствовали родство душ. Наконец поели и все остальные, после чего был собран совет по поводу ночной стражи. Решили не спать попарно, так было надёжнее на случай опасности. Первыми выпало сторожить двум новым друзьям – впрочем, они ничего не имели против. Вскоре в маленьком лагере стало значительно тише. Только Моренго не мог долго заснуть. Он лежал на спине и думал о судьбе своего друга-ученика и об этой странной дружбе между науро и человеком. А ещё он думал… но вот этого никогда не узнает ни один смертный, не будем говорить и мы. Арктур и Сириус сидели на берегу реки и наблюдали, как призрачная луна медленно свершает своё движение по водяному горизонту.  – Сириус? – Да? – Как ты думаешь, что ждёт нас впереди? – Этого не дано знать ни одному смертному. Удивлён? Не удивляйся, науро смертны. Бессмертны по-настоящему только людские пороки и глупость. А в вашем понятии бессмертны фаэны, маэторы и ороны, тёмные духи гор. Но запомни, друг: пока на свете есть хотя бы одно существо, идущее по пути света, есть и Силме, и он тоже бесконечен. Всегда противостоял Силме людским порокам и Дуат, и никогда не угаснет он. Если, конечно, хоть кто-нибудь верит в него и следует ему. Мы не должны забывать об этом! Знаешь, сейчас мне в голову пришла такая мысль: что будет, если Силме всё-таки угаснет? Что тогда станется с нами? В последнее время мысль эта посещает меня все чаще и чаще, я тону в отчаянии, и не могу найти ответ. Но предполагаю, что станет так: тогда во всём мире воцарится зло, Дуат. И станет разрушать и поглощать, поглощать и разрушать, пока не исчезнут все творения добра… И что же тогда?.. Ведь зло не умеет созидать, что бы ни говорили все его адепты – это невозможно: Дуат умеет лишь разрушать, и ничего более. И дальше думаю я так: верно, тогда Дуат начнёт самого себя поглощать и разрушать. Так всегда бывает, что предатель Силме есть предатель и Дуат. Предав однажды, предают и во второй раз. Так что падут всегда обе стороны. В любом случае, если существо уходит от Силме, оно отказывается от самого себя, своей бессмертной сущности. И, всё-таки, что же потом? Потом – ничего. Дуат не оставит абсолютно ничего. И так будет до тех пор, пока не зародится надежда. А где надежда – там и Силме. И будет он существовать до тех пор, пока не явится Дуат, не возникнет кто-нибудь, кого не устроит Силме. И он предаст его, и вместе с ним и себя… – Я согласен с тобою, – прошептал Арктур – Нельзя следовать и Силме, и Дуат одновременно. Нет ничего хуже «серых» существ – двойных предателей. В Дуат нельзя искать выгоды для себя и своего честолюбия: имена теневых воинов будут прокляты и забыты, а имена витязей Силме пройдут сквозь века, их подвиги будут вечны. О них станут слагать песни и легенды скальды, об адептах Тени же никто и не вспомнит… – Я вижу, глаза твои уже совсем слипаются. Так иди же, спи, я посторожу один, мне не привыкать, а ты первый раз отправился в такой долгий путь. Не спеши распрощаться со сном, ибо будут ещё бесконечные бессонные ночи. А теперь иди и ни о чём не беспокойся, – промолвил Сириус. Арктур думал, что после событий прошедшего дня и после такой содержательной беседы с новоявленным другом он не сможет заснуть всю ночь, но чуть только голова коснулась молодой зелёной травы, как он погрузился в спокойный и безмятежный сон.