Как же тяжело было лежать рядом с ней. Её тело — тёплое, обнажённое, расслабленное — находилось всего в нескольких сантиметрах от меня, и каждая клетка моего тела хотела лишь одного: взять её прямо сейчас. Но я знал — нельзя. Даже если она прошепчет: «возьми меня», даже если посмотрит на меня тем самым взглядом, в котором я тону, как в омуте — всё равно нельзя. Ей ещё нет восемнадцати. Я должен держать себя в руках. Должен.
Но мой стояк имел на это своё мнение. Я не прикасался к женщине уже несколько месяцев. Не потому, что не мог, а потому, что никто, кроме Хайди, не вызывал у меня ничего. Только она. Только от неё у меня вскипает кровь, только она снится мне по ночам.
Сегодня она доверилась мне. Полностью, без остатка. Её страх растворился в моих ладонях, в моих губах, в прикосновениях
