Элита [18+]

Глава 13

Колледж

Я зашла в здание колледжа, сжимая ремешки рюкзака так сильно, что побелели костяшки пальцев. Сердце билось громче, чем шаги на мраморном полу. Внутри пахло кофе, пылью и дешёвыми духами. И напряжением. Моим напряжением.

В холле я сразу заметила Тришу. Она стояла с Нэйтом у одной из колонн, наклонившись к нему так близко, словно весь остальной мир перестал существовать. Её смех был звонким, искусственным. Когда она увидела меня, тут же прервала разговор и подошла, будто ничего не было. Но я же видела. И слышала — он с ней говорит. На публике. Хотя сама же уверяла, что он «стесняется» показываться с ней.

Что-то тут не так.

— Привет, красотка. Без очков тебе намного лучше. А когда брекеты снимут — вообще будешь шикарной, — сказала Триша, оглядывая меня сверху вниз. Её голос был ласковым, почти материнским, но в глазах читалось что-то ещё. Может, гордость. Или жалость.

— Привет... Спасибо. Но до тебя мне далеко, подруга, — я улыбнулась, но скорее по привычке, чем от искренности.

— Будешь, обязательно будешь. Ещё вспомнишь мои слова, — подмигнула она. — Пошли, уже пора.

Аудитория встретила нас низким гулом голосов и запахом перегретой пластмассы от старого проектора. На задних рядах — Нэйт и его компания. Что они тут делают? Они ведь не на нашем курсе. Неужели снова что-то затеяли?

Я старалась не смотреть в их сторону, но слух сам выхватывал нужные — ненужные — слова:

— Это новенькая? Она без очков? — хмыкнул кто-то. — Лучше не стало. Живот всё так же загораживает проход.

Хохот. Громкий, как школьный звонок. Как пощёчина. Я прошла мимо, сжав зубы. Хотелось провалиться сквозь землю.

— Хорошо видно без очков, ботаник? — Зейн.

Иду дальше. Не слушай. Не чувствуй.

— Как там твой главный друг — жир — поживает? — теперь Адам.

Каждое слово — как гвоздь в спину.

— Покажи-ка свои железные вставки, малышка, — ехидно добавил Нэйт.

Вот он. Самый красивый из всех. И самый мерзкий.

— Лили, не обращай внимания. Они специально тебя провоцируют, — прошептала Триша мне в ухо, сжала мою руку. Я кивнула, но в груди уже всё горело.

Хотелось закричать. Или исчезнуть. Но я просто молчала. Глотала обиду, как горькую таблетку.

Карл уже раскрыл рот, но в аудиторию вошёл профессор. Резкое молчание. Все разбежались по местам, как тараканы при свете.

Занятие тянулось как вата — плотная, глухая, липкая. Я почти не слышала, что говорит преподаватель. Бумажные шарики прилетали со спины, один даже попал в висок. Кто-то кинул ручку, она стукнула об пол возле моего стула.

Когда пара закончилась, я собрала вещи и пошла вниз по лестнице. Спокойно. Ровно. С достоинством. Но — подножка. Внезапная, подлая. Нога скользнула — и я полетела.

Всё произошло в секунду. Визг внутри головы. Глухой удар. Боль — резкая как вспышка. Нос встретился с гранитным краем ступени. Подняться не смогла — лодыжка будто взорвалась от боли.

— Господи… — Триша уже подбегала, её лицо побледнело.

Я пыталась опереться на руку — зря. Не смогла. Резь в ноге была невыносимой. Капли крови из носа капали прямо на пол. А они…

Смеялись.

Просто стояли и смеялись. Все. Кроме Нэйта. Он смотрел на меня… хмуро. Неуверенно. Почти с сочувствием. Или мне показалось?

Но даже если так — что толку? Подножку поставил Зейн. Специально. Пока я шла по лестнице. Это могло закончиться куда хуже.

— Держись, я приведу врача, — Триша уже куда-то побежала, не в силах помочь мне подняться.

Я осталась сидеть на полу, прижавшись к стене, обнимая ногу. Мне было больно — физически и морально. И стыдно. Потому что ни один из тех, кто это видел, не подошёл. Не протянул руку. Даже не посмотрел по-настоящему.

А я просто сидела. Разбитая. И немая от боли.

— Больно? — вдруг услышала я рядом. Нэйт. Он присел, посмотрел на меня, будто увидел впервые.

Я чуть не рассмеялась от абсурдности этого вопроса.

— Тебе какая разница? Не видишь, что у меня кровь из носа и нога распухла, как воздушный шарик? Конечно, блин, больно.

Он не отреагировал на мой сарказм.

— Я просто поинтересовался. А ты такая злая, — пробормотал он и поднялся, пошёл обратно к друзьям.

Злая? Интересно, он правда считает, что после всего этого я должна быть вежливой?

Они отошли чуть в сторону, но часть разговора я услышала. Даже сквозь боль, сквозь пульсацию в ноге и металлический привкус крови.

— Что это было, придурок ты? — резко спросил Нэйт у Зейна.

Что?

— Да ладно тебе, было же весело, — ухмыльнулся тот, будто всё это была игра.

— Весело? Первокурсников пугать — окей, но девочек калечить — это уже перебор. А если она заявление напишет? Ты башкой своей вообще думаешь? — голос Нэйта стал жёстким.

Что ж... Неожиданно.

— Я слышала, — выдохнула я, почти срываясь на хрип. — Не буду я писать заявление. Просто... уходите. Пока никого нет.

Молчание. Потом кто-то из них сказал коротко:

— Извини. Спасибо.

Я даже не посмотрела, кто именно. Веки были тяжёлыми, всё плыло перед глазами.

Через пару минут Триша вернулась с врачом. Меня аккуратно погрузили на носилки и понесли в сторону скорой. Триша села рядом, крепко сжав мою ладонь.

— Как это случилось? Кто-то вас толкнул? Были свидетели? — начал расспрашивать врач.

Я едва слышно прошептала:

— Просто споткнулась. Упала.

Триша посмотрела на меня, открыла рот... Я мотнула головой:

— Не надо. Пусть будет так.

Она поняла. Просто кивнула, сжав губы. Мне что-то вкололи, и всё внутри стало мягким, тёплым. Хотелось спать. Я провалилась в сон.

Спустя 3 часа

Открыла глаза. Боль уже была тупой, далёкой. Нос и нога в гипсе. Возле кровати — букет полевых цветов. И записка. Я взяла её дрожащей рукой.

«От Нэйта. Извини за Зейна. Он просто придурок».

Я перевела взгляд — на диване рядом спала Триша, свернувшись калачиком.

— Триша... — тихо позвала я.

Она мгновенно проснулась, подскочила ко мне. В глазах — тревога и облегчение одновременно.

Не было сил говорить. Но в груди впервые за весь день стало немного теплее.

— Ооо, ты уже пришла в сознание? — услышала я знакомый голос Триши. Она сидела рядом с кроватью и улыбалась, но мне совсем не до улыбок.

Я медленно повернула голову. Всё тело болело, особенно нога и лицо. Даже думать было трудно. В горле першило, в висках пульсировала тупая боль.

— Да... А как долго я тут буду? — прошептала я, голос звучал хрипло. Больше всего хотелось домой, под одеяло, и сделать вид, что этого дня просто не было.

— Неделя в больнице, потом неделя постельного режима дома. Потом снимут гипс, и ещё пару дней под наблюдением. — Триша вздохнула, но старалась говорить спокойно, будто утешая.

Я отвернулась к стене. Мне было всё равно. Внутри было пусто. Только одна мысль вертелась в голове: "Как я вообще дошла до такого?"

— А... Нэйт... Он заходил? — Я спросила тихо, неуверенно. Просто, чтобы убедиться, что я это не придумала. Записка и цветы ведь были настоящими, да?

— Нэйт? — Триша нахмурилась и окинула взглядом палату. Только сейчас заметила букет на тумбочке.

Я взяла записку, помятая бумага дрожала в пальцах. — Вот. "От Нэйта. Извини за Зейна, он просто придурок."

— Хм... — глаза Триши сузились. — Я пойду спрошу в регистратуре. Что-то тут не так. Мой брат не мог просто взять и прислать будет, я удивлена.

Она была уже у двери, когда замерла. Через секунду вернулась назад, но не ко мне, а к кому-то за пределами палаты. Я с трудом повернула голову и увидела его — Нэйт. Он сидел прямо у двери, сутулившись, с усталым лицом. Волосы взъерошены, на щеках — тень небритости. Он выглядел не как школьный красавчик, а как обычный, растерянный парень.

— Что ты тут делаешь, Нэйт?! — зашипела Триша, но громко. Я слышала каждое слово. И не только я — кажется, вся палата слышала.

— Я пришёл её проведать. Хотел извиниться. За Зейна. Мы не планировали этого. — Голос у него был низкий, неуверенный.

— Не планировали?! Вы издевались над ней неделями, а теперь, когда она в гипсе, ты пришёл с цветами как герой? Не приходи сюда больше! Она не хочет тебя видеть. И я тоже не хочу! — Триша кипела. Я почти слышала, как её сердце стучит от злости.

Дверь захлопнулась.

— Что там произошло? — я спросила, хотя всё прекрасно слышала. Просто хотелось услышать её мнение.

— Семейные разборки. Этот идиот реально считает, что может искупить вину букетом. Пф. — Она нервно закусила губу, но всё же села рядом, и взгляд у неё смягчился.

— Ладно, отдыхай. Я завтра привезу тебе вещи. Уже два ночи, мне на учёбу. Люблю тебя, подруга. Не скучай тут.

— И я тебя. Спасибо за всё. — Я смотрела, как она уходит, и чувствовала, как снова становится одиноко.

Когда за ней закрылась дверь, я осталась в тишине.

Нэйт... Зачем он приходил? Что, если в нём и правда есть что-то больше, чем пустые шуточки и показное равнодушие? Или я просто наивная и хочу в это верить, потому что он — единственный из них, кто не смеялся, когда я лежала на полу?

Триша права. Возможно, он — такой же, как и все они. Но... почему в его взгляде было столько вины?

Я закрыла глаза. Завтра — новый день. И ещё две с половиной недели ада меня ждут.