Как заставить дьявола простить себя

Вторая глава "Тень прошлого гложет настоящее"

2 глава

Мальчишка даже не помнит в каком часу он добрался до дома. Не помнит, как прошмыгнул в свою комнату и стоило его хмельной и гудящей от избытка мыслей голове коснуться подушки он тут же провалился в глубокий сон.

Утро встретило его не ласковыми лучиками, а громким и не менее грозным голосом брата.

--- Поднимайся, засоня! Тебе в универ надо, если соберёшься за десять минут, то я ещё успею отвезти тебя, - Высокий юноша лет тридцати подходит к окну в комнате нашего студента и открывает шторы, распахивая те в стороны, впускает яркий, но не слишком желанный свет в комнату.

--- Закрой! – Бурчит из-под одеяла мальчишка и сильнее кутается в конверт из одеяла, не желая сосуществовать с кем-то или чем-то кроме его тёплой, удобной постели.

--- Эй! Влад, прекрати вести себя, как младенец, - Всё так же строго ведёт себя брат, подходя к постели. Парень садится на край кровати и отодвигает край одеяла, представляя виду спутанную макушку мальчишки, а ещё стало заметно, что он спит в верхней одежде. --- Что-то случилось? – голос парня становится мягче, взгляд внимательней. Он помнит себя в этом возрасте и у него без проблем не обходилось и дня, а вот решать их в одиночку – удовольствие малоприятное.

Только вот собирается ли он помочь брату или снова отчитать?

--- Петь, ты и дома будешь вести себя, как у себя отделе? Я не твой подозреваемый, следователь Пётр Владимирович Зарецкий, - с неким укором в голосе говорит мальчишка и поднимается на кровати, усаживается тихонько, но одеяло с плеч так и не стягивает, словно, это его единственная защита.

--- прекрати ёрничать, - строго говорит брат и аккуратно ложит руку на плечо парня, сжимая легонько, просто даёт понять, что он рядом и тот не один, но вот спросить о его самочувствии не решается, считая это слишком личным, а они вроде как не в тех отношениях. --- если что - ты можешь поговорить со мной, - улыбается уголком губ парень и поправляет отросшую чёлку брата пятерней, пропуская пряди сквозь пальцы.

Влад удивлённо смотрит на парня, а затем благодарность кивает, но поговорить не решается. Не сейчас. Он справится со всем. Он, думает, что справится...

Интересно, сколько всего люди теряют, не решаясь сделать то или иное дело, когда это уместно?

--- я жду внизу. Поторопись! - он задорно пихает мальчишку в плечо и покидает комнату.

Влад улыбается вынужденно, выдавливает подобие улыбки, смотря в след брату и нехотя выползает из-под нагретого одеяла и треплет себя по волосам, идёт в сторону ванной, снимает помятую одежду, чувствуя, как телу снова холодно. Мальчишка спешит зайти в душевую, раздеваясь до гола, бросает все вещи на кафельном полу и наконец-то включает горячую воду, становясь под струи воды, подставляя всё тело под горячие струи душа, что с сильным напором опускается мелкими осколками на чувствительное, юное тело, щекоча собой кожу шеи вода стекает вниз с крепкого торса, скатывается ниже по стройным, худым, мальчишеским ногам прямиком к стопам, наконец-то согревая его всего, окутывая паром тепла.

Жаль, что нельзя так же согреть и вымыть душу под горячими струями воды.

Парень смотрит в отражение зеркала, что постепенно потеет от обилия пара и проводит ладонью по гладкой поверхности, зачёсывает волосы пятерней назад, открывая вид на широкий лоб и смотрит в свои-чужие глаза, что смотрят на него из зеркала. Те же узкие губы с красивым изгибом, тот же высокий лоб и густые форменные брови, те же впалые щёки и отчётливо видные скулы, но тогда, где… Где весь тот пыл? Где всё то желание? Где хоть что-то, что ранее заставляло его жить и идти вперёд?

Осталось в том переулке у клуба... Всё осталось там...

Парень закрывает глаза, выдыхает сквозь зубы и поднимает голову выше, чувствуя, как струи падают прямо на лицо, немного даже больновато от резкости напора, но это лишь к лучшему, ведь боль отрезвляет и даже помогает справится с наплывом нового потока мыслей, что совсем бесполезны в своём естестве.

Впервые Влад рад, что ванная комната соединена с его собственной и не придётся ходить туда-сюда по дому в виде полумёртвого мертвеца. Смешно звучит, не правда ли? Почему-то большая часть его самостоятельной жизни похожа на шутку. На чью-то уж слишком затянувшуюся шутку. Но над ним никто не шутит, кроме него самого. Он сам делал выбор, итог которого был до ужаса омерзителен каждый раз. Стоило прекратить винить всех, кого не лень и попросту признать, что именно он и никто иной делал все эти три выбора и только он несёт ответственность за то, что принимал ублюдков за ангелов во плоти, отдавая им свою душу в бездумной молитве.

Страшно даже вспомнить сколько предупреждений о истинных сущностях этих людей он получал в своё время. И что в итоге? Каждый раз он попросту находил оправданий каждой выходке своих «ангелов» и в итоге прощал, надеясь, что глупые уговоры и поучительные беседы с объяснениями, что правильно, а что нет изменят сучие натуры тех выродков.

Нет. Нет! И ещё раз нет!

Люди не меняются! Никогда!

Парень не выдерживает напряжения и больно для самого себя ударяет по стене душевой, чувствуя, как боль лёгонькой, но глубокой паутиной обхватывает его ладонь. Боль сочится в ткани и доходит до костей, но её мощи недостаточно, и она оседает на коже лёгким зудом и покраснением, что сойдёт где-то через минут пятнадцать и вовсе исчезнет, как и не было. Как и люди из жизни Влада.

Боль ушла, потому что боль – это плохо.

Вот и эти люди ушли, потому что желчь вместо души – противно.

Юноша отгоняет все свои мысли, трёт мочалкой до проявившихся покраснений на мягкой, юной коже и останавливается только, когда чувствует жжение по всему телу.

Вскоре он заканчивает принимать душ, сушит волосы и одевается, откидывая мокрое полотенце и грязные вещи в стиральную машинку.

Парень одевается, берёт свой рюкзак, ставит нужные конспекты и идёт на учёбу, спеша к ждущему его брату.

К университету они добираются в полной тишине, густую тишину с отголосками боли разбавляет лёгкая классика на фоне, что размеренно льётся из магнитолы. Влад успешно настраивается на новый день.

Всем плевать на твою боль. Надо бы уже поскорее надеть мнимую личину счастливого, беззаботного человека.

--- Спасибо, что подвёз, - Влад улыбается и беря рюкзак выходит из автомобиля. Брат кивает и машет ему рукой, провожает брата взглядом ко входу и вскоре уезжает.

--- Эй! Влад! – Звучит громкий мужской голос. Юноша уже прекрасно знает, кто в следующее мгновение обнимает его со спины за плечи, буквально влетая в него своей тушкой.

--- Сергей Иванович Сидоров, вы меня убить решили? – Шутя дуется Влад, но на озорную улыбку, что светится на лице его друга нельзя не реагировать, поэтому он опускает момент, когда на его собственном лицо проявляется не менее искренняя улыбка.

--- Нет же. Пойдём уже, на пару опоздаем, а ты знаешь Олега Андреевича, Сотников та ещё заноза в заднице, самый злой из профессоров и надо же было нам именно к нему попасть на весь курс, - Парень хватает друга под локоть и тянет за собой в аудиторию.

Университетская жизнь проходит довольно сладко и быстро, только вот это не про студентов медиков. Нет, конечно, они тоже резвятся на парах, устраивают вечеринки и прогуливают пары, так же получают пары на парах, уж извините за каламбур. Всё, как и у всех, но есть одно отличие между студентами медиками и другими ребятами: каждый их прогул и недочёт может потом послужить роскошью для них ценой в чью-то жизнь, поэтому многие уходят после первого курса, а некоторые заканчивают университет и несут диплом родителям на полку. Мало кто продолжает работать.

Ответственность многих пугает.

Влад всегда был прилежным учеником. Нет, он никогда не относился к людям, что учат от корки до корки, он скорее относился к тем, что просто обладают хорошей памятью и достаточной ленивостью, чтобы ускорять процесс и закреплять выученный им материал. Но Влад всегда отличался глубоким чувством ответственности за то, что он делает и решает. Он никогда не прогуливал пары без причины и никогда не спал на парах.

--- Молодой человек! Владимир Владимирович Зарецкий! Вы пришли сюда спать? – Злится профессор, смотря на сонного парня злым сощуренным взглядом, что надёжно спрятан под толстыми линзами его очков.

Парень дёргается от внезапно громкого голоса мужчины, что отличался от его монотонной манеры проводить лекции. Студент смотрит осоловевшими глазами, пытаясь понять, что от него хотят, но друг вовремя стукнул того в бедро коленом и тихо шикнул: «извинись».

--- А..? Простите, более не повторится, - Тихо проговаривает парень и не смеет посмотреть мужчине в глаза от внезапно охватившего его чувства стыда.

Мужчина хмыкнул и продолжил свою пару, а заинтересованные взгляды сокурсников перевели взгляд на доску, в миг теряя интерес к парню.

--- Что-то случилось? – шёпотом спрашивает парень, обеспокоенно глядя на друга. Влад лишь отрицательно помотал головой бездушным болванчиком и уставился на доску, даже не удосуживаясь сфокусировать взгляд тёмных глаз.

Друг лишь недоверчиво посмотрел на Влада и принялся записывать конспект, ведь так больше шансов после стать полезным другу, и он сможет ему помочь хотя бы с освоением новой темы.

Пара закончилась, кампус университета стремительно заполнялся студентами, что устало потирают глаза и плетутся по своим делам: кто в столовую, кто на следующую такую же скучную, но до ужаса важную в освоении пару.

Ну, учится всегда было сложным трудом и тяжелее любой работы, если делать это добросовестно. Любая работа, в которую ты вкладываешь собственные усилия не может быть лёгкой.

--- Пойдём выпьем? – Влад спрашивает в лоб, стоило им лишь покинуть аудиторию. И этот вопрос был, скорее, похож на утверждение или уже принятое решение, осталось дело за малым – выбрать собутыльника на этот вечер.

--- У нас же ещё три пары. Одна из них практика по анатомии, - поспешил образумить его Серёжа, хотя и подозревал, что это никак не поможет, но попытаться никто не запрещал.

--- Плевать. Ты идёшь? Если нет, я пойду сам, - Влад махнул рукой и уже тронулся к ступеням, что вели к выходу, но Петя успел того перехватить под локоть и вернуть в исходное положение.

--- Что с тобой происходит такое? – Обеспокоенно спрашивает друг, заглядывая в глаза напротив, но Влад не привык смотреть людям в глаза.

Он опускает взгляд и тихо выдыхает, понимая, что он не может… Снова не может…

Влад понимает, что не может рассказать другу о случившемся.

Не потому, что он ему не верит, не потому что хочет казаться сильным и даже не потому, что избегает упоминаний о случившемся.

Проблема в том, что он хочет сказать, даже специально вдыхает поглубже, открывает рот, но в итоге с ужасом осознаёт, что не может. Звуки теряются, язык не слушается, к горлу поступает тугой ком, а под ложечкой боль ноет чувством дикой слабости и нет, не тела… души.

Влад не может ничего рассказать, потому что, по его мнению, для того чтобы его жалели и поддерживали он недостаточно страдает. По мнению его мозга он не может рассчитывать на поддержку, потому что то, что с ним произошло – не проблема, ведь никто не умер. Все живы, а значит и страдать незачем.

Он не в силах вымолвить и слова, внутри, словно, стена, не позволяющая проронить и каплю слабости в чьём-то присутствии.

«Ты слабак! Не можешь справится даже с такой мелочью. Ха-ха-ха»

Дикий смех внутри него над самим собой взрывается, буквально сметая на своём пути всё, а шёпот не прекращается не на секунду, словно, проникает в каждую клеточку его ушей и даже горла.

Влад часто моргает и хватается за шею, гулко сглатывает и отходит от товарища на несколько шагов назад, чувствуя, что тело становится слишком тяжёлым, ком в горле больно распирает глотку, отдавая рвотными позывами, а перед глазами всё плывёт.